Неудавшееся ограбление

Я встал, как вкопанный. Ситуация была даже не патовой, а просто безнадёжной. Я с тоской посмотрел сквозь сеть ограды на территорию аэропорта, где стояли самолёты. Финиш. Таксист уже нашёл себе очередного клиента и смылся в город. А я так и стоял у дверей. Со злости пнув какую-то банку, я развернулся и медленно поплёлся в сторону нашего «координационного центра». Вдруг в кармане что-то зашипело. Я запустил в него руку и нащупал портативную рацию. Кто только мне её подсунул? Из динамика вырывалась ругань «Сокола».

Тяжело вздохнув, я выключил рацию и снова посмотрел на взлётную полосу. И тут очередная дикая мысль промелькнула в моей пустой голове. Боинг-737 стоял в самом начале полосы. Вот только чего он тут делает? Диспетчер не даёт добро на взлёт? Или ждёт студентов для обучения? В тени его брюха стояло несколько мужиков в форме пилотов.

По виду было понятно, что они ничего умного не обсуждают, а просто травят анекдоты и ржут как лошади. Значит, в самолёте неисправностей нет. Он тупо красуется на солнце. Я тут же включил рацию.

— Значит так, — сказал я. — Планы меняются. «Крестоносец» в срочном порядке вылетает в Кемерово.

— Чё? «Крестоносец», блин! Немедленно вернись к «Задротам»! Куда ты лететь собрался?

Я ничего не ответил. Вместо этого проскочил сквозь одну из многочисленных дыр в отечественном заборе и быстро понёсся к самолёту. Пилоты даже и не усекли меня. До них стало доходить, что что-то не так, только когда Боинг покатился по взлётной полосе. А оказывается симуляторы полётов, которыми я когда-то увлекался, действительно прекрасно копировали панели самолёта и технику управления. Пока проблем не было. В наушниках меня материл диспетчер, по рации — «Сокол» и компания. И вот под такую музыку я и стал набирать высоту. Хотя управлять такой махиной было не совсем просто. Надо было скакать между местом пилота и штурмана.

— Какова обстановка? — спросил я рацию, подняв самолёт. «Сокол» ответил мне трёхэтажным матом и совсем не по делу.

— Фиговая обстановка, — ответил мне Артём. — Колонна растворилась где-то в городе. Мы разделились и вообще потерялись. Кто где — хрен поймёшь. Эти «Задроты» ни хрена не смыслят в управлении — путают названия улиц, маяки ментов с инкассаторами, левое с правым. Короче, труба.

— Лады, я скоро буду, — ответил я.

— Где будешь? — не понял «Ворон», он же Артём.

— В городе, где же ещё? — ответил я.

Но как там оказаться я и сам не знал. Надо было как-то сажать самолёт. А такую махину проще поднять в воздух, чем посадить. И где садиться? В аэропорту, где меня будет встречать настоящий эскорт с мигалками, в масках и с автоматами? Да ну на фиг! Я перебирал в мозгах все возможные варианты, попутно слушая ругань и перепалку в эфире нашей группы. Что-то там было про взятие инкассатора с золотом (слава Богу, всё обошлось без меня!). Машина была загружена и отвезена на уговоренную стоянку. «Сокол» материл всех и сам пытался найти колонну. В общем, результата не было, но что-то делать надо было.

Прошло больше часа, может больше, я не знаю. Я был уже на подлёте к Кемерово. Всё время полёта я старался прижиматься к земле и вписываться в земной ландшафт. Хрен его знает, что там могли подумать на земле. Большой авиалайнер угнан не пойми кем и направляется в сторону Кемерово, где, как я понял, во всю кипят бои с мутными БТРами. После 11 сентября думать можно было всё, что угодно, и сбить меня могли безо всякого предупреждения. Всё, что я знал — это надо прижиматься к земле, чтобы тебя не смогли застукать радары. Так я и делал. Но у самого Кемерово я поднял самолёт на высоту. Нужно было оценить обстановку и понять где приземлиться или разбиться. И тут…

— Всё! Крышка! — заорал кто-то в рацию. — Колонна движется в сторону Кузнецкого моста. Там они выедят за город и исчезнуть.

Медлить было нельзя. На том берегу никого из наших не было. Колонна-то проедет, а вот грабители вряд ли. Мост — самое подходящее место для засады. Менты могут тупо перекрыть его, и всякий, кто туда въедет, может оказать в ловушке. Так и колонна будет спасена и на нас поставят крест.

— Где колонна? — спросил я.

— Движется по Кузнецкому проспекту, я её вижу! Но подойти не могу, слишком плотный поток! — ответил то ли «Каштан», то ли «Тигр» (теперь уже не важно).

— По проспекту они не проедят, — ответил я. — Держи колонну в поле зрения. Я на подлёте.

— Не понял…

Отвечать я уже не стал. По проспекту, действительно, было не просто проехать. Здесь самый, наверное, плотный поток машин, и постоянные пробки. И у меня в голове возникла самая, пожалуй, сумасшедшая идея. Где лежат парашюты, я знал. Пока самолёт мирно покачивал крыльями на высоте «птичьего помёта», я выскочил в салон и быстро стал цеплять на себя ремни рюкзака. Затем ворвался обратно в кабину. В два щелчка я отключил двигатели машины и чуть отодвинул штурвал от кресла пилота. В лобовом стекле показался мост. С удовольствием для себя я заметил, что никакой колонны на нём нет. Разрозненные автомобили двигались в хаотичном порядке.