Неудержимая. Моя жизнь

Отец называет Нягань «дерьмовым городишкой». В нем я и родилась 19 апреля 1987 года. В тот момент моего отца не было дома – он вернулся к работе, как только устроил маму. Он был в Гомеле, где праздновал Пасху со своими родителями, когда узнал, что стал отцом.

Через несколько недель Юрий прилетел ко мне. Именно в тот раз он смог подробнее рассмотреть Нягань, грубое индустриальное поселение, состоящее из заводов и многоквартирных жилых домов. Отец понял, что не сможет жить там, так же как не сможет возвратиться в Гомель. Тогда он решил воспользоваться ситуацией и уехать с нами в тот город, в котором всегда мечтал жить, – в Сочи, курорт на берегу Черного моря, прижатый к нему горами. Юрий влюбился в этот город, еще когда был там ребенком на каникулах.

Сочи?

Мои дедушка и бабушка решили, что он сошел с ума, но дали ему немного денег. Папе удалось поменять наш дом в Гомеле на крохотную квартирку в Сочи. Мы приехали туда, когда мне было два года. Если бы этого не произошло, я бы никогда не стала играть в теннис. Сочи – это город-курорт, и теннис его неотъемлемая часть. Этим он отличался от всей остальной России, где этот вид спорта был практически неизвестен. Так что если вы хотите знать истинную причину, по которой я стала теннисисткой, то это взрыв на Чернобыльской АЭС.

Мы все еще владеем этой квартиркой. Она расположена на шестом этаже здания, стоящего на крутой боковой улочке, которая носит название Вишневая. Когда мы приходили домой, я с ключом в руке взлетала по лестнице, не дожидаясь родителей, которые тащились пятью этажами ниже. Я обожаю вспоминать то время, когда была еще ребенком: дни, которые я проводила в этой квартире, наши совместные обеды, веселые разговоры, гостей, которые приходили и уходили, бабушку, которая сидела на ступеньках и болтала все вечера напролет. Мои самые ранние воспоминания связаны с тем, как я смотрю из окна квартиры на мальчиков и девочек, играющих на детской площадке на холме. Мои родители очень сильно оберегали меня и не позволяли мне много гулять. Чаще всего я наблюдала из окна за тем, как играют другие дети.

С самого начала родители играли разные роли в моей жизни. Отец олицетворял собой внешний мир – тренировки, спорт и соперничество. Мама – это внутренний мир – школа, грамота, литература. Она заставляла меня копировать буквы русского алфавита снова и снова, выписывая каждую букву до тех пор, пока она не становилась идеальной. Она заставляла меня писать рассказы и учить русскую поэзию. Больше всего я любила те моменты, когда она просто читала мне. Моей любимой книгой была «Пеппи Длинныйчулок». Я мечтала о том мире, в котором жила эта девочка, дочь состоятельного моряка, у которой были карманные деньги и которая могла делать все, что захочется, как настоящая взрослая. У нее была лошадь. И у нее была обезьянка! Эта книга переносила меня в те места, где мне хотелось жить.

Иногда из Нягани приезжали мои бабушка с дедушкой. Я обожала проводить время с бабушкой Тамарой. Я общалась с ней, когда работала над этой книгой, – она помнит многое из того, что не помню я. Когда я попросила ее рассказать о том, как чуть не утонула, бабушка рассмеялась.

– У этого случая есть простое объяснение, которое теперь тебе, быть может, будет теперь легче понять, – сказала она. – Когда ты родилась, мне было всего сорок лет. И мне совсем не хотелось, чтобы меня называли бабушкой. Когда тебе было то ли три, то ли четыре года, мы пошли на пляж. Я немного поплавала, а потом ты вошла в воду и стала в ней плескаться. Неожиданно я услышала твои крики: «Бабушка! Бабушка!! Бабушка!!!» А вокруг меня на пляже находилось много молодых мужчин, и я не хотела, чтобы они узнали, что ты зовешь меня. А потом я сидела возле тебя и шептала тебе на ухо: «Машенька, не называй меня бабушкой при других людях». Я хорошо помню, как вытерла тебя и переодела во все сухое, а потом стала выжимать твои плавки. И тут ты неожиданно выдала:

– А ты вовсе и не бабушка! Ты выжималка!