Неудержимое влечение

– Детектив, сегодня вам крупно повезло, потому что гонорар мне заплатит мистер Хеннингс. Так что, как только вы договоритесь, чтобы мне показали череп, я приступлю к работе. Будем надеяться, мы выясним, кем была покойница.

Желая как можно скорее покончить с делом, Аманда согласилась сразу же отправиться в экспертно-криминалистическую лабораторию. Поскольку Маккол занимался другими делами, Дэвид вызвался свозить ее домой за необходимыми инструментами.

Она и сама была готова съездить в лабораторию, но Дэвид объявил, что считает своим долгом отвезти ее туда, а потом обратно, когда она сделает дело, ведь Аманда сильно нервничала.

Ну вот, приехали. Судебный антрополог Пол – фамилию она не расслышала из-за звона в ушах – из окружной экспертно-криминалистической лаборатории поставил на пробковую подставку череп с пустыми глазницами, которые смотрели прямо на нее. Аманда стиснула кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и приказала себе думать о деле, а не о своих нервах.

Скучные бежевые стены и ослепительно-яркие лампы над головой подчеркивали стерильность обстановки. Аманда невольно вздрогнула.

Она заставила себя смотреть на руки в перчатках, которые размещали череп внутри кольцеобразной подставки. Пол чуть наклонил его, чтобы череп стоял прочно. Его пальцы двигались осторожно, даже как-то почтительно. Жертва, от которой уцелел только стоящий перед ними череп, когда-то была живой…

«Вернуть ей имя»… Справится ли Аманда с такой задачей? Пока сложно сказать. Пока она будет художницей, которая изучает натуру, сохраняя эмоциональную дистанцию, но сделает все возможное, чтобы воссоздать лицо, которое поможет опознать жертву.

Аманда сжала карандаш, но поспешила ослабить хватку, сообразив, что сейчас переломит его пополам.

– Расскажите о ней что-нибудь.

– Череп относительно сохранный, учитывая воздействие сил природы. Судя по зубам и форме головы, мы решили, что ей было около двадцати с небольшим лет. Точнее, от восемнадцати до двадцати двух. Мы сделали слепок черепа на случай реконструкции, но он пока не понадобился… Нам не хватает финансирования.

– Значит, слепок все-таки есть?

Аманда закрыла глаза, подумала о матери и досадливо усмехнулась. Как похоже на маму – подбросить ей такую работу, да еще торопить, потому что… ну да, в полиции изготовили слепок, и она может его получить. Чтобы по крайней мере попробовать воссоздать лицо жертвы. «Вот спасибо, мамочка!»

– Да, – сказал Пол. – Он здесь и ждет, пока кто-то ею займется.

Аманда снова посмотрела на череп, стоящий на столе. Детектив Маккол говорил, что, по мнению антрополога, жертвой была белая женщина. Плоское лицо и длинные, тонкие ноздри как будто соответствовали его выводам.

– Европеоид, – сказала она.

– Да. – Пол показал на затылочную часть черепа. – Что касается характера повреждений, здесь имеется небольшое углубление. Похоже, смерть наступила от сильного удара каким-то небольшим орудием. Судя по очертаниям повреждения, возможно, орудием был молоток. От удара она получила перелом основания черепа.

– Бедняжка.

– Ее зарыли кое-как, неглубоко. Вот почему пес выкопал череп. Остальные кости мы так и не нашли. Возможно, до них добрались дикие звери и утащили в другое место. Пустырь слишком большой; ради нее никто не станет перекапывать его. – Он вытянул руку. – Это все, что у нас есть.

– Хорошо, я попробую сделать еще один эскиз. Его можно будет сравнить с предыдущим… Я принесла все, что нужно. – Она показала на свой карандаш. – Можно мне поработать здесь?

– Да, конечно. Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

– Обязательно. Спасибо.

Пол работал за столом с огромным микроскопом в другом конце зала. Судя по обилию препаратов на полках и на сверкающих столах, работы у него хватало.

Аманда достала из сумочки айпод, надела наушники и принялась выбирать подходящую музыку. Она точно знала, что требуется для такой работы: попурри из классики. Найдя нужный плей-лист, очень кстати названный «Отчаяние», она включила воспроизведение и приступила к работе.

Из портфеля она достала кальку, карандаши и таблицу подбора толщины тканей для европеоидов. В папке, принесенной Полом, она нашла снимки черепа в натуральную величину анфас и в профиль. Она поставила их на мольберт и закрепила уголки клейкой лентой. Наложила лист кальки на фото анфас и начала обводить лицо под звуки Ноктюрна № 2 Шопена.

Слушая одну мелодию за другой, она тщательно обводила, стирала и исправляла. Работала не спеша, проверяя каждую деталь. Наконец пришлось позвать Пола: он помог ей с маркерами толщины ткани. Полученные данные пригодятся позже, когда она приступит к скульптурной реконструкции лица, добавит контуры челюсти, щек, а затем надбровные дуги и линию роста волос. Более мелкие детали можно проработать потом. Пока же ей необходимо сделать эскиз. Каждый штрих, каждая деталь словно оживляли лицо неизвестной девушки.