Неудержимость IX

Я, продолжая ладонями сжимать виски из-за дикой боли, сбросил боевую форму и, упав на колени, попытался спрятать голову в землю. Но в сознании пылал один лишь вопрос. Почему. Я. Утратил. Разум? Почему потерял контроль? Почему стал рептилией? Это усталость сознания так влияет? Я же даже уже терял сознание, там в сокровищнице у Гэрбас. Или нет? Это из-за ещё не восстановленного полностью интеллекта. Но тогда почему я не терял контроль, когда летел от Фиры сюда? Концентрация на пространных мыслях слегка помогла забыть о головной боли и она даже стала отступать. Я расслышал голос Шат”то: “Чешуйчатая, помоги…”. Две пары рук потянули меня за подмышки наверх, помога встать, а после, просунув с обоих сторон под них свои плечи, обе красавицы подпёрли меня. Ноги были слабы и мне никак не удавалось твёрдо стоять. И даже шея не держала голову, отчего та болталась, как на верёвке.

“Фо…э эс-со?”, – язык тоже оказался ватным и я не смог чётко озвучить свой вопрос. А хотел я узнать, что это со мной? Но Шат’то поняла и участливо ответило: “Это выгорание. Ты давно спал? А ел? Посмотри свою Выносливость, у тебя там Дебаф, когда максимальный лимит начинает снижаться. Дойдёт в таком состоянии до нуля, ты труп.”, – ответ Нежного Дьявола оказался столь прямолинейным, что я даже задрыгался, пытаясь поднять или перекатить голову, чтобы увидеть реакцию дриад на озвученные параметры Системы. “Спокойно, Анри… Они в курсе. В Дайра, наверное, только они и знают о существовании параметров. Они же существа Эло.”, – мягко пояснила мне Шат’то, но породила во мне лишь ещё больше вопросов. Что значит существа Эло? И ведь ты, Древний Дьявол, тоже изначально знаешь о Системе. И куда мы идём? Меня куда-то вели и я мог наблюдать только за плывущими перед небом кронами деревьев, так как голова моя была запрокинута затылком на спину и болталась там болванчиком.

“Нее… У ня… не-т-ак…ов-уо… Васе не… Эт… дуое…”, – я попытался сказать ей, что у меня что-то другое, а Шат’то передразнила меня: “Дуое. Уое-уое Васе. А ты оказывается всё знаешь. О! Я кажется придумала. Ну ка! Чепушка, клади его на землю животом и сними ему штаны.”. Девушки остановились и принялись меня укладывать лицом в траву, а развеселившаяся Дьяволица добавила: “Сейчас я… буду тебя…”. И я, недослушивая её, заорал во всю мощь лёгких: “Оо! Ую! Я Ую Вя! Ука! Ок онь ня! Яа выву оё эцэ! Ыыы! Ыш!”. Я выдохся и тяжело задышал, а Шат’то всё это время голосисто хохотала. Я же оставался насторожённым, ожидая, когда они начнут стаскивать с меня штаны, но ничего пока не происходило. Они просто уложили меня в траву. И целую минуту я слушал заливистый смех поехавшей Королевы.

Но вот моё тело рванули за плечо, переворачивая на спину, и Шат’то, подобрав платье до бёдер и усевшись на мне сверху, склонила своё серьёзное лицо почти вплотную к моему. Её холодный взгляд глубоких глаз с золотыми радужками внимательно всмотрелся в мои глаза и она, давно перестав хохотать, спокойно и тихо проговорила: “Запомни этот момент. Запомни навсегда. Ты был в моей власти, но я не стала пользоваться твоей слабостью.”.

Произнося это, в глазах идеальной красотки разгоралось пламя дикости и она даже схватила меня за волосы. Она роняла слова и мне казалось, что вот сейчас она пояснит причины, но она замолчала и лишь продолжила пытливо вглядываться в меня. А затем роскошная дева резко, слишком больно, вгрызаясь мне в губы до крови, впилась в них поцелуем. Я не знаю, как описать его, он был холодным, расчётливым, грубым, пытающимся причинить мне максимум боли, и одновременно с этим он был сладким, пылким, по-звериному диким, бесконтрольным. Её рот яростно совокуплялся с моим, переполняя меня своей обильной слюной. Её варварский язык совершал жестокий набег, захватывая и беря в плен мой. Её властные губы вторгались и подчиняли себе всё, что когда-то принадлежало мне. Теперь всё, до чего она дотянулась, отныне было её. И она своими действиями деспотично заявляла об этом, а затем любя пожирала меня. Вот какой это был поцелуй. И он всё длился, длился. Он продолжался до тех пор, пока я не испытал истинное чувство утраты, когда она внезапно с рыком разорвала поцелуй. Она продолжала крепко сжимать мои волосы в пальцах и это она оторвала мою голову от себя, грубо ударив меня затылком об землю. А после Шат’то, более не обращая на меня внимания, решительно поднялась с моего тела и вызывающе ушла в левую сторону, скрывшись за границей моего зрения.

Я вздохнул. Лицо нещадно болело и сурово жгло, особенно опухшие губы, которые она всасывала, словно пылесос, и, искусав, перемолола, что мясорубка. А ещё ломило мои чуть не вышибленные зубы. Её язык был, что таран. Но во всём был один несомненный плюс, я немного ожил и теперь мог даже более ловко шевелить измученным языком. А ведь во время поцелуя мне порой казалось, что будь мой язык членом, то он бы кончил. Да как так-то?! Что она со мной сотворила?