По глазам Бубона я увидел, что он вспомнил, о каком заказе идёт речь, а после он стал громко орать на весь стихийный лагерь, подзывая Бадяна. Через пару минут тот вынырнул из чёрного проёма, ведущего в подвал, прямиком за спиной самоварообразного Бубона и прохрипел: “Чего орёшь, босс?”. Испугал он толстяка до усрачки, отчего с разворота получил затрещину, от которой улетел обратно во тьму вниз по лестнице. Я же подивился прыткости круглого тела, оценив, как оно в мгновении крутанулось юлой вокруг своей оси. А не так-то прост этот Бубон. Теперь видно, что боец он сильный. Вот только не визжал бы он ещё, что порося. Я кивнул испуганному толстячку и пошагал вслед за Бадяном по ступеням вниз. Спустившись, я поднял оглушенного оплеухой и хорошо приложившегося затылком об пол горе-вояку и, придерживая его под боком, потащил с собой, а коматозный Бадян походу даже не понимал, что происходит. Добравшись до огромной сейфовой двери, я усадил наёмника у стены и прошёл внутрь комнаты с Кристаллом Праша. Приложил к нему руку и отчитался о выполнении задания, заодно продублировав, что оплата получена. На моей приложенной к камню руке вспыхнул синим светом эфемерный браслет, что являлся своеобразной магической оковой, и, лопнув словно стекло, разлетелся затухающими в воздухе осколками.
Я довольно осклабился. В принципе, ничего особого я не заработал, но вот Слава и Социалка, которые, пока что мне неизвестно, для чего нужны, порадовали. Слишком редко я их получаю. Надо ещё будет сказать Изабелл, чтобы она организовала переправку Кристалла отсюда. Я вышел из сейфовой комнаты и, поглядев на спящего Бадяна, телепортировался на северный край города, оттуда я уже продолжил свой путь на северо-восточный край Баронства на крыльях.
Летел я неторопливо, основательно осматривая разные ландшафты земель и вдумчиво анализируя увиденное пространство. От Нозштрёмграда на север растянулась крупная долина с редкими лесочками, цветочными полянами и тонкими речушками, что с высоты ста метров выглядела здоровенной проплешиной посреди основательного леса, окутывающего целиком всё Баронство. В долине располагались единичные деревушки, небольшие поселения домов на 20–30, обыватели которых в основном занимались выращиванием сельскохозяйственных культур. И лишь один, увиденный мной, посёлок, что расположился у берега небольшого озера, мог назваться некрупным городком. В нём даже были несколько ранчо, где занимались выводом скота.