Неудержимый мужчина

Брок минуту молча изучал выражение моего лица, затем его пальцы соскользнули с моей шеи, зарылись в волосы, потом они опустились ниже, пройдясь по спине.

Мы легли в кровать, и он стал рассказывать.

Потом он выключил свет, обнял меня, я держала его в своих объятиях до тех пор, пока он не заснул.

Только тогда я позволила своим молчаливым слезам разочарования и бессилия пролиться на подушку.

Но, к счастью, их было немного.

А потом я прижалась к своему мужчине и заснула.

17.

Наггетс победили

— Они выглядят чертовски здорово! — Воскликнула я, не солгал.

Келли сидела за столом из нержавеющей стали в задней части моей пекарни (где происходило настоящее волшебство) и украшала шоколадные кексы огромными завитками шоколадно-кофейной глазури. Она уже украсила целый поднос кексов, которые были слегка присыпаны какао-порошком и апельсиновым сахаром с шоколадной крошкой.

Они выглядели потрясающе.

Она перевела взгляд с кондитерского мешка на меня.

Затем кончик языка, который она высовывала в уголке рта, исчез, она спросила:

— Ты так думаешь?

Я посмотрела на кексы, потом снова на нее.

— Э-э... да.

Она улыбнулась мне.

Выдался напряженный день, и когда она пришла из школы ко мне в пекарню, мои запасы намного поубавились, поэтому я усадила ее украшать кексы с собой, наблюдая за толпой после работы, которая только прибывала, чтобы купить сладости домой. Я только что вернулась, наполнив банки печеньем (сдобное тесто на арахисовом масле, буквально пальчики оближешь, с рисунком сверху от перекрещивающихся вилок и овсяной муки с сушеной клюквой и белым шоколадом).

Я впервые выпустила Келли на свободу без присмотра и помощи. И, судя по всему, она отлично справилась.

Я подошла к ней, обняла и поцеловала в висок, потом отпустила и мягко произнесла:

— Дорогая, да у тебя талант!

— Значит, они заслуживают называться «Тортами Тесс»? — спросила она.

— Однозначно, — ответила я.

— Круто, — прошептала она, и ее глаза заблестели.

Я улыбнулась ей. Потом стащила у нее один кекс с подноса.

Затем отправилась на выход, отодвинув с кекса вниз коричневую бумагу, сказала:

— Когда закончишь, выстави их на продажу, выпусти в мир.

— Ладно, Тесс, и передай привет дяде Слиму, — крикнула она мне вслед.

— Передай ему сама. — Я остановилась у двери кабинета, повернулась и взглянула на нее. — Теперь он обвиняет меня в том, что ты редко к нему заглядываешь.

— Ну, скажи ему на это, что он не платит мне, чтобы я заглядывала к нему, и у него дома нет огромных мисок с домашней глазурью, — ответила она.

Это была правда.

Я ухмыльнулась ей и исчезла в своем крошечном кабинете, откусив кусочек такого же вкусного кекса, каким он был на вид.

Однозначно «Торты Тесс».

Как только я преодолела оргазм от шоколадного кекса, взбитой шоколадно-кофейной глазури с привкусом апельсина, вошла в свой крошечный кабинет.

Моя жизнь была в беспорядке из-за внешних факторов. У меня в доме всегда был порядок. И это означало, что в доме Брока тоже всегда должен был быть порядок.

Я должна была признать один недостаток, наличие в моей жизни Брока означало, наличие двух домов, где мне приходилось поддерживать порядок. Брок не следил за порядком, не убирался. На самом деле, Броку не нравилось, когда я убиралась. Брок сообщил, когда я спросила, как ему удавалось ранее содержать свой дом в чистоте, в основном, не живя в нем, он ответил, что поэтому он и был в чистоте, потому он почти там не бывал и не видел, как скапливается пыль. Когда приходила мама, все как-то само собой убиралось, и я поняла, что именно она заботилась о сорокапятилетнем мужчине, который совсем не возражал, по той простой причине, что ему было наплевать был ли его дом в чистоте или нет, и его совсем не заботило приходила ли мама убираться или нет. Но он был против, чтобы я убиралась у него, поскольку был уверен, что у нас есть дела поважнее, когда мы находились вместе, например, ели, смотрели спортивный канал по телевизору, обнимались и много занимались сексом. У нас был разговор на эту тему, нет, мы не ссорились, просто поговорили. Несколько раз. Как ни странно, я победила. Тогда я задумалась, почему я вдруг решила с ним спорить за возможность убираться у него в доме. В любой уборке нет ничего веселого, сплошная рутина. Но мне необходимо было убираться, потому что я не привыкла жить в грязном, не убранном помещении, а надо сказать, что я именно жила у Брока, поэтому приходилось жить на два дома и оба нужно было убирать.

Но единственное место в моей жизни, которое совершенно было не убранным, являлся мой кабинет. Все вышло из-под контроля, когда я полностью погрузилась в бизнес пекарни, и у меня так и не дошли руки, чтобы привести его в порядок. Теперь в моем кабинете был организованный беспорядок. Хотя все выглядело так, будто по нему прошелся тайфун, но я точно знала, где что у меня находится и лежит.