Неугасающий маяк

– Откуда я взяла? Да это, наверное, ты скинула всем. Откуда оно может еще взяться? – заорала девица в ответ.

Адам направился к выходу. Я за ним.

– Адам, ты же понимаешь ,что это не я? Я никогда не стала бы… Ты же веришь мне, Адам?

На этих скриншотах было личное. Адам жаловался на семейные проблемы. Все до мелочей.

– Адам, я никому в жизни не показывала нашу переписку, я не знаю, как такое могло произойти.

– Отойди от меня. Я не хочу с тобой говорить.

Молчание резало слух.

Слезы вместо многих слов.

– Я не верю тебе. Можешь даже не оправдываться.

Можно ли назвать оправданием то, что мы говорим от сердца? Ведь сердце лгать не может…

Прошло несколько дней. Я, наконец, догадалась, как были сделаны скриншоты. Я так же поняла, что эти скриншоты Лиза отправила себе с моего телефона. С целью распространить. Но она не могла даже предполагать, что я узнаю обо всем, ведь это было практически невозможно.

Я просидела дома почти 2 недели, понимая, что ждет меня в школе. Невзирая на это я отправилась туда, будто ничего и не было, и будто шторм прекратился в один миг.

– Добрый день, простите за опоздание, можно сесть?

– Садись.

С распростертыми объятиями никто не встречал. Будто за эти несколько дней вся школа опустела.

– Привет, Мэри.

Ко мне пересела Лиза…

– Мне очень жаль, что это произошло с тобой, может ты сама отправила кому-то эту переписку. Странно все как-то.

Злоба впитывалась в каждую клетку моего худощавого тела и раздирала на части все живое.

– Да, действительно странно.

И ни слова больше. Хотелось разнести все вокруг, кричать о том, какой стервой она оказалась, взять ее за волосы и забить до смерти.

Но я держала себя в руках.

Нужно было подойти к директору и на ходу придумать объяснение моему 2-х недельному отсутствию.

– Прошу прощения, я могу зайти?!

– Да, конечно.

Это был мужчина лет 42, с темными волосами и с темно-синими глазами. Взгляд всегда строгий.

– Я не ходила в школу 2 недели и хотела бы объясниться.

"Что же придумать, может осложнение? Тогда нужно принести справку от врача. Может машина сбила? Ведь нет никаких ушибов"

– У меня к вам нет никаких вопросов.

– Что? – с удивлением переспросила я.

– Ваша одноклассница Джерси мне все объяснила в этой записке, – сказал он, протягивая мне клочок бумаги.

Кто такая Джерси? Ах, да. Тихоня по имени Джерси, незаметная девушка, серая мышь. Казалось бы, что она может кому-то объяснить, ведь мы с ней только здоровались. Или… Да, здоровалась с ней только я одна… И все же было непонятно…

Открыв листок, я прочла следующее:

"Пожалуйста, освободите от занятий Мэри, ее маленькое сердце разбито…"

Мир подо мной пошатнулся.

Человек должен уходить без объяснений. Я не стала говорить Лизе, что мне известно, чьих рук это дело, хотя и могла. Могла доказать всем, что меня подставили. Тем, кто упрекал меня. И в первую очередь Адаму. Но когда мир избавляет тебя от ненужных людей, ты должен просто поблагодарить его, не вдаваясь в подробности.

Я так и сделала…

P.S Я как автор не хотела причинять боль своей героини Мэри, ибо, как бы странно это не звучало, все, что испытывала она, проходило через меня. И мне было больно так же, как и ей…

Мне не хватало всех. Людей в моей жизни было много, но все же пустота внутри растягивалась на километры. Я не замечала их. Это, наверное, потому, что мне не хватало тебя…

Исписывая блокноты до ужасного состояния, у меня выработалась привычка сжигать их. Сжигать так, как в средние века сжигали письма с известием о войне, зная, что мрак поглотит их жизнь, как огонь бумагу.

23 года.

Мэри.

К изменениям привыкаешь быстро, не важно, работа это или что-то другое. На выходные дни была запланирована уборка, но вдруг пришла в голову идея навестить бабушку. Ехать надо было довольно долго, стоять в толпе за билетом на поезд, терпеть людей, которые "проскакивают" вне очереди. Но все же. Решение было принято.

Деревня была такой же, как и пару лет назад. Обычно с кузиной они приезжали ко мне, и я была уверена в том, что моему приезду она будет сильно рада.

– Бабушка, можно войти?

Несмотря на свои годы, она не могла без дела сидеть на месте. То вязала, то занималась какими-то домашними делами.

– Марианна, ты ли это? Каким ветром тебя занесло? – засмеялась она.

– Заходи скорей, как я рада тебя видеть!

Ее объятия будто соединяли разбитые "родными" людьми кости, и на душе вновь становилось легче.

– Рассказывай, как у тебя дела? Слышала, ты нашла себе новую работу?!

– Да, теперь я работаю в университете. Как ты себя чувствуешь?

– Не жалуюсь. Старость – это не болезнь. Стараюсь, как могу, перетерпеть оставшиеся годы.

– Не говори так, Ба, если и ты уйдешь, кто у меня останется?

В ответ молчание.

– Знаешь, очень сложно вставать по утрам и понимать, что ты пережила своих детей…

Она была моей единственной опорой…

Готовясь к предстоящему дню, я очищала свою голову от ненужной информации, чтобы не заразить других.