Неугасимый огонь

– Сеньорита, независимо от мотивов, склонивших вас к этому решению, я не хочу вдаваться в подробности, – это не мое дело, хочу лишь сказать вам, чтобы вы жили в согласии с Богом. С этим грехом, грехом в сердце вы не сможете жить.

– Нет, – сказала она, – смогу жить. Раскаяние наступит лишь тогда, когда мне настанет время с ним умирать. До свидания, дон Лоренцо.

Карета стояла у домика, где жил священник. Возница помог Софье сесть в карету и теперь ждал распоряжений.

– В Касерес, – сказала она ему. – Но осторожнее.

Она наклонилась к ребенку и отодвинула шелковое покрывало, закрывавшее лицо ребенка. Женщина, державшая ребенка, улыбнулась ей.

– Он все время спал, Роза? – Кормилица кивнула в ответ.

Она не могла говорить. Несколько лет назад деревня Энсинасола стала объектом нападения бандитов, они убили ее семью, а Розу изнасиловали и вырезали ей язык. От пережитого кошмара у беременной Розы случились роды, но ребенок прожил недолго. Она благодарила Бога, что именно так все случилось, В грудях у Розы сохранилось молоко, и она стала кормилицей. Как-то раз к Розе приехала одна состоятельная женщина и предложила ей стать кормилицей ее сына, которого она недавно произвела на свет. У этой доньи с голубыми глазами ребенок был, без сомнения, внебрачный, иначе, зачем вся эта таинственность. Впрочем, Розы это не касалось. Сейчас они уезжали в Касерес, подальше от этой деревеньки, где каждому было известно о ее позоре. Она еще раз улыбнулась и кивнула донье Софье. Экипаж выехал из деревни на широкую дорогу. Софья взяла ребенка к себе на руки. Подумать только – ему всего лишь месяц от роду, а уже красавчик. Я люблю тебя, мой маленький Рафаэль, люблю твой пушок на головке, твои синие глазки, которые когда-нибудь может, и превратятся в карие. Я рада, что не успела предохраниться. Ты мое сокровище. Ты вырастешь в уверенности, что твой отец умер еще до твоего рождения. Ты никогда не узнаешь боль, которую испытывает отвергаемый человек. Я дам тебе столько любви, сколько смогу. Я буду тебе и матерью, и отцом. Я вынуждена оставлять тебя часто и надолго, но ведь я должна зарабатывать нам на хлеб. Но я буду всегда заботиться о тебе до тех пор, пока в один прекрасный день ты не затребуешь свою часть наследства. И когда этот день настанет, ты будешь готов к нему, сын мой.

Карета наехала на выбоину, и ее сильно тряхнуло, ребенок чуть не выскользнул из ее рук, но она его удержала.

КНИГА ВТОРАЯ

* * *

Несмотря на убедительную победу Нельсона у Трафальгара, к осени 1810 года Наполеон издал декрет, запрещающий странам вступать в какие бы то ни было торговые отношения с Англией или, «вероломным Альбионом», как он ее называл. Эти меры так подорвали британскую экономику, что в стране оказались без работы многие тысячи людей. Миллионы англичан были обречены влачить жалкое существование. Экспорт английских товаров в континентальную Европу снизился почти на восемь миллионов фунтов стерлингов и составил в 1811 году лишь полтора миллиона фунтов стерлингов – рекордно низкую цифру. В воздухе носилась революция. Ткачи-луддиты начали с того, что принялись крушить ненавистные им станки, считая, что именно они повинны в том, что люди лишаются работы.

Страну захлестнули волны насилия и преступности – вечных спутников экономического кризиса. Одновременно с войной, которую Англия вела против Наполеона, она втянулась еще в одну – против Америки: экспорт британских товаров в бывшие американские колонии составил только одну шестую от прежнего объема. Правительство видело лишь один способ решения всех проблем – повышение налогов и это бремя тяжелым грузом навалилось на страну. Экономика оказалась на грани катастрофы. Рассказывали, что один обанкротившийся предприниматель застрелил премьер-министра в вестибюле Палаты Общин, что, конечно же, ничего не решало.