Неугомонная блондинка

После третьего джекпота Рик перестал удивляться, отобрал у Келли половину жетонов, заказал по телефону выпивку и уселся неподалеку, предоставив Келли стремительно расставаться со столь же стремительно нажитым состоянием. Через час все было кончено. Дрожащая и обессиленная Келли Джонс, потирая отбитый об автомат кулак, сползла с высокого табурета и потащилась к Рику.

– Рик… а у меня больше не осталось ни одного жетончика?

– Осталось. Я обменяю их на деньги.

– И сколько мне… тебе дадут?

– Около семи тысяч долларов.

– Сколь… Рик, а нельзя ли мне немножечко жетончиков, а? Семь тысяч – это же очень много, мне вполне хватило бы трех-четырех…

– Джонс, да ты игроманка?! Стыдись. Надо держать себя в руках. Из казино следует выходить в выигрыше.

– Рик…

– Все! Уходим. Если хочешь, на сон грядущий сыграем в «Монополию».

– Где мы ее возьмем?

– У портье попросим.

– Тогда давай в карты. Я сегодня еще в покер не играла.

– Бож-же мой, как хорошо, что я не граф, а ты не моя жена.

– Это почему?

– Ты бы проиграла фамильные бриллианты, а я вынужден был бы застрелиться. Пошли, кому говорю!

В холле отеля их приветствовал ночной портье:

– Мисс Джонс… Добрый вечер, мистер Моретти. Надеюсь, прогулка по ночному городу вас развлекла… мисс Джонс, костюмы от Жозефа для вас и мистера Моретти доставлены. Прислать их к вам в номер?

– Да, если вас не затруднит. Спасибо. И вот еще что… у вас не найдется колоды карт?

– Разумеется, мисс Джонс. Полная колода? Пасьянс? Гадальные?

– Для покера.

– Бой принесет все необходимое. Удачного вечера.

– Спасибо еще раз. Да, если будут спрашивать, меня ни для кого нет. До завтрашнего утра.

В лифте Рик грозно воззрился на свою легкомысленную блондинку.

– Какой Жозеф? Что за костюмы? Никакие дурацкие ботфорты я не…

– Жозеф Сантуццо – это мой друг.

– Та-ак…

– Не волнуйся. Во-первых, официально он гей. Во-вторых, у него есть жена, которую он обожает, и куча ребятишек.

– Минуточку, он же гей?

– Нас познакомила Вивиан Олшот. Жози замечательный. У него сеть косметических салонов, а с недавних пор он открыл собственное модельное агентство. Специализируется на стилизованных исторических костюмах, специально для съемок в глянце.

– Ничего не понял, повтори по буквам.

– Ох, ну что ж тут такого… Сейчас мода на старинные костюмы. Винтаж, прошлый век, Средние века – все равно. Жози сам создает и шьет исторические костюмы для моделей, которые снимаются для глянцевых журналов. В Новом Орлеане у него большой филиал, Эжени заказала ему костюмы для меня и для тебя.

– Келли, предупреждаю, если это какое-нибудь бархатное безобразие…

В дверь номера постучали, и Келли, смерив Рика презрительным взглядом, пошла открывать.

Рик сидел и мрачно смотрел на роскошный – иначе не скажешь – костюм из алого бархата, черной кожи, атласа и тафты. Камзол придворного вельможи эпохи Карла Второго. Белоснежное жабо, пена кружев…

Это нисколько не походило на театральный костюм с его мишурой, стразами и люрексом вместо драгоценных камней и золотого шитья. Костюм был настоящий, из дорогих натуральных тканей, сшитый вручную. Настоящей выглядела и шпага в роскошных ножнах, лежащая рядом со шляпой, украшенной настоящими страусовыми перьями пурпурного цвета…

– Келли, это обалдеть как красиво, но…

– Ты это наденешь.

– Ни за что! Это костюм короля.

– Правильно. Портрет Карла Второго, Джошуа Рейнольдс.

– У меня манеры хулигана…

– Карл Второй, как ты помнишь, рос сироткой, а вырос вообще коронованным развратником.

– А Нелл Гвинн звала его «мой жаворонок»…

– Интересный ты парень, Рик Моретти. Прикидываешься недалеким и грубоватым детективом – а на поверку знаешь больше, чем я. Нелл Гвинн… Жаль, мы уже поспорили. Нелл Гвинн тоже была блондинкой.

– И торговала апельсинами. Я не надену этот костюм.

– Предлагаю пари.

– Опять?! Боги, эта женщина серьезно больна и нуждается в помощи.

– Не заговаривай мне зубы. Я же поспорила с тобой на собственную свободу?

– А на что должен поспорить я?

– Играем в покер. Проиграешь – идешь в костюме. Выиграешь… можешь не надевать шляпу.

– Еще чего! Шляпа – самое клевое. Мне бы камзольчик отменить или бархатные штаны…

– Карл Второй был распутен, но не до такой степени, чтобы являться на бал без штанов. Принимаешь заклад?

– Ладно. Только усложним задачу. – В темных глазах Рика загорелся дьявольский огонек. – Играем в покер на раздевание. Партия – один предмет одежды.

– Ха! Разрешаю тебе натянуть пару лишних подштанников, потому что я буквально чувствую, как мне сейчас пойдет карта!

Они торопливо заперли дверь, распечатали колоду и начали игру…

Немного раньше, примерно в шесть вечера, Джереми Ривендейл аккуратно расправил крахмальную салфетку на коленях и спокойно заметил, накладывая себе копченой форели:

– Милая Лидия, я вовсе не пошел на поводу у Эжени Деверо. Меня на эту выставку привлек исключительно личный интерес. Даже где-то интимный…

Величавая пожилая дама в строгом платье вскинула сухую руку, унизанную перстнями.