Неугомонный

Извинившись за беспокойство, Валландер попрощался с Лундбергом и некоторое время сидел с телефоном в руке. Подвыпивший малый рядом заснул. Валландер вдруг узнал его. Несколько лет назад он арестовал этого парня и еще нескольких подельников за целый ряд краж со взломом. Отсидев тюремный срок, он уехал из Истада. А теперь вот, оказывается, снова здесь.

Валландер поднялся, зашагал обратно в Управление. Мысленно повторяя телефонный разговор, слово за словом. Лундберг даже любопытства не проявил, думал он. Вправду не интересовался или играл? Либо заранее знал, о чем я спрошу? Еще и на пороге кабинета он так и этак прокручивал в голове разговор. Но к однозначному выводу не пришел.

Из раздумий его вывел возникший в дверях Мартинссон:

— Нашли мы женщину.

Валландер смотрел на него, не понимая, о чем он толкует.

— Кого?

— Ну, ту, что зарубила мужа топором. Эвелину Андерссон. В болоте. Я выезжаю на место. Поедешь со мной?

— Конечно.

Валландер тщетно напрягал память. Он понятия не имел, о чем говорит Мартинссон.

Поехали на машине Мартинссона. Валландер по–прежнему не понимал, куда они едут и зачем. И чувствовал, что готов прийти в отчаяние. Мартинссон покосился на него:

— Плохо себя чувствуешь?

— Да нет, все как обычно.

Только когда они выехали из города, судорога, перекрывшая память, отпустила. Опять та тень в голове, подумал Валландер чуть не с яростью. Вернулась и ударила в полную силу.

— Я кое–что вспомнил, — сказал он. — Мне ведь надо к зубному.

Мартинссон затормозил.

— Повернуть обратно?

— Кто–нибудь из ребят меня отвезет.

Валландер даже смотреть не стал на труп, только что выуженный из болота. Патрульная машина помчала его обратно в Истад. Возле Управления он вышел, поблагодарил, что подвезли, и пересел в свой автомобиль. Заметил, что даже озяб от неприятного инцидента. Провалы в памяти пугали его.

Немного погодя он поднялся к себе в кабинет. Твердо решив поговорить со своим врачом о внезапном мраке, блокирующем память. Сел в кресло, и тут пискнул телефон. Пришла эсэмэска. Короткая и четкая. Оба камешка шведские, а не с берегов США. Ханс–Улов.

Валландер неподвижно сидел в кресле. Он не мог сразу осмыслить, что это значит. Но теперь совершенно не сомневался: что–то не так.

Кажется, он близок к прорыву. Но каков будет этот прорыв, угадать не мог.

Как не мог понять, удаляются ли от него супруги фон Энке.

Или, наоборот, потихоньку приближаются.

15

За несколько дней до Праздника середины лета Валландер направился на север, вдоль восточного побережья. За Вестервиком едва не столкнулся с лосем. С учащенно бьющимся сердцем он долго сидел на парковке и думал о Кларе, потом наконец поехал дальше. Путь его лежал мимо кафе, где он много лет назад, усталый и вымотанный, заночевал в задней комнате. Не раз за прошедшие годы он с печальной тоской вспоминал хозяйку кафе. И сейчас притормозил, зарулил во двор. Но из машины не вышел. Сидел в нерешительности, сжимая ладонями руль. Затем продолжил путешествие на север.

Он конечно же знал, почему не зашел. Боялся, что у кассы и кофейной машины стоит кто–то другой и он поневоле увидит, что и в этом кафе время текло своим чередом и вернуться туда, в далекое прошлое, ему не удастся.

К фюрудденской гавани он подъехал уже около одиннадцати, потому что, как всегда, гнал на слишком большой скорости. Выйдя из машины, отметил, что пакгауз с фотографии сохранился, хотя был перестроен и обзавелся окнами. А вот ящиков с рыбой нет, как нет и большого траулера у стенки набережной. Акваторию гавани теперь заполняли прогулочные катера и яхты. Валландер припарковался возле красного здания береговой охраны, заплатил за стоянку в предприятии по снабжению судов и прошел в дальний конец крайнего пирса.

Вся поездка напоминает игру в рулетку, подумал он. Он не предупредил Эскиля Лундберга о своем приезде. Позвони он из Сконе, Лундберг наверняка бы не пожелал с ним встречаться. Но если он будет здесь, на набережной? Он сел на деревянную лавку возле предприятия снабжения и набрал номер. Что ж, была не была. Будь он дворянином, фон Валландером, и имей щит с девизом, то выбрал бы именно эти слова: была не была. В этом вся его жизнь. Он набрал номер, надеясь на лучшее.

Лундберг ответил.

— Это Валландер. Мы говорили с вами примерно неделю назад.

— Чего вы хотите?

Если он и удивился, то хорошо скрыл удивление, подумал Валландер. Очевидно, Лундберг из тех достойных зависти людей, которые всегда готовы к чему угодно, готовы услышать в трубке кого угодно — хоть короля, хоть безумца или хоть истадского полицейского.

— Я в Фюруддене. — Валландер взял быка за рога. — Надеюсь, вы найдете время встретиться со мной.

— Я уже все сказал вам по телефону прошлый раз. Добавить больше нечего.

В этот миг Валландер, во всеоружии многолетнего полицейского опыта, отбросил все сомнения. Лундберг действительно может еще кое–что рассказать.

— Чутье подсказывает мне, что нам стоит поговорить, — сказал он.

— То есть вы хотите меня допросить?

— Вовсе нет. Просто хочу поговорить, показать фотографию, которую я нашел.

Лундберг задумался, потом наконец сказал: