Неугомонный

— В городе переполох, — наблюдая за тем, как Борис утоляет голод, произнес Григорий.

— А точнее?

— Криминал, полиция — все на ушах. Трясут всякого встречного-поперечного. Попытался было сунуться к контрабандистам, так в кабаке все друг на друга косятся, шепотки, разговоры. Пришлось сваливать.

— Когда Гаспар вернется, узнают, что его клиенты так и не появились.

— Всего лишь буря в стакане. Стоит отсидеться несколько дней за городом, и с большей долей вероятности все уляжется. Но могут появиться другие твои преследователи. Словом, земля у нас горит под ногами, и серьезно так. Вот я и решил действовать нагло и в открытую купить новенький катер. Над приметами и названием можно будет поработать, ты у нас дока в деле подделки документов. А там и сбросим.

— Да не нужно ничего бросать. Мореходность хорошая. Единственное, с удобствами так себе. Но мы ведь не барышни. Так что дойдем до Голубицкого, не рассыплемся.

В этот момент послышался глубокий вздох. Вовремя, чего уж там. Борис взял револьвер и без лишних раздумий в очередной раз вынес Торнтону мозги. Хотя какой он Торнтон? Сомнительно, что вообще англичанин. Уж больно правильная речь.

Покончив с обедом, направились в город. Шли налегке, благо Григорий уже переправил вещи в их меблированную комнату. К тому же Борис изменил внешность с помощью накладных усов, бакенбард и макияжа. Время, чтобы проделать это качественно и тщательно, у него было. Имелись и необходимые документы с описанием соответствующей внешности.

Никакого особого оживления в городе Борис не заметил. Все как обычно. Но так оно и должно быть. Накрытый крышкой котел выглядит вполне обычно, варево бурлит внутри. Правда, порой наружу вырывается пар. Так, к примеру, мимо них прошелся малец, внимательно вглядывавшийся в их лица, когда они остановили пролетку. Да и сам кебмен одарил их не менее внимательным взглядом.

Кто бы сомневался, что эти ребятки на подхвате у криминала. Ну хотя бы потому, что проще помочь преступникам, чем вызвать их неудовольствие. А так, глядишь, еще и копейка какая перепадет.

— Мальца видел? — склонившись к самому уху Бориса, поинтересовался Григорий.

В ответ тот только утвердительно кивнул.

— Один из тех, что я нанимал следить за тобой. Спокойно. Там я был в гриме, а ты — без. Сейчас наоборот. Так что все нормально, не признал, я по взгляду вижу. Но ищут нас. Крепко ищут.

— Уверен, что в порту сумеем проскочить? У нас ведь еще и артефакты.

— Вообще-то эту кашу заварил ты. Мы уже должны были давно убраться отсюда восвояси на лодке Гаспара. Помнишь? — прошептал Григорий.

Остаться неуслышанным в пролетке, катящей по мостовой под грохот стальных ободов и цокот копыт, не так уж и сложно. Сидящий впереди кебмен если что и услышит, то разобрать не сможет. Поэтому при определенной доле осторожности говорить можно было практически свободно.

— Вообще-то ты не сильно-то и возражал, — в тон ему ответил Борис.

— Согласен. Теперь вот жалею. Ладно. Будем думать.

Пролетку Григорий остановил задолго до дома, где они снимали комнату. Прошлись по улицам, проверяя, нет ли слежки. Тут уж приходится и на воду дуть. Посетили книжную лавку, где купили карту острова, что неудивительно для туристов.

— Значит, так, Боря. Сейчас забираем вещи и расходимся. Видишь вот эту бухту? Ты со своими вещами двигаешь туда и ждешь меня на берегу, как верная морячка — своего супруга. И очень надеюсь, что ты не превратишься во вдову.

— Не смешно.

— Совсем не смешно. Ближайшую сотню лет смерть в мои планы не входит, — хмыкнув, заметил парень.

Ну что тут сказать. Понервничал Борис изрядно. Хотя товарищ и появился еще до заката солнца, Измайлов успел несколько раз похоронить его. Все же хорошо, что далеко не все мысли имеют свойство материализовываться. И да. Переживал он не за себя, а именно за Травкина. Бог весть, может, это и дружба. А может, он просто считал его своим.

Странное дело, но и Алине с Денисом он также не желал зла и даже наоборот, хотел, чтобы с ними ничего не случилось. Выходит, раз пустив в сердце, теперь не мог отторгнуть. А ведь, казалось бы, они с ним играли, пусть и делили опасность поровну.

— Что у нас с топливом? — поинтересовался Борис, наблюдая, что товарищ и не думает ставить паруса.

— Запас хода — порядка четырехсот миль. Можем практически двое суток шлепать на машине. Так что расслабься и получай удовольствие. Хм. До сих пор не верится, что так легко выскочили.

— В порту досматривали?

— Как никогда. Причем после портовых работников еще и шаромыги какие-то на катере перехватили в акватории. Пришлось даже серьезный крюк заложить, чтобы не вызвать подозрений. А то еще бросились бы в погоню.

— Извини. Это все из-за меня.

— Во-первых, все хорошо, что хорошо кончается. А во-вторых, ты ведь прав. Я не больно-то и кочевряжился. Так что забей. Лучше подумай, чем мы будем скрашивать свое путешествие. В такой тесноте это же скука несусветная.

— Ну, у меня есть мои рисунки.

— Везет, — нарочито тяжко вздохнул Григорий.

Глава 30. То ли еще будет

— Здравия вам, господин шкипер.