Неугомонный

Внезапно он встал и прошел в кухонный уголок. Достал из холодильника бутылку пива, потом выдвинул один из ящиков кухонного стола. Валландер не сводил с него глаз.

Когда Хокан фон Энке повернулся, в руке у него был пистолет. Валландер мгновенно вскочил. Ствол целился в него. Хокан фон Энке медленно отставил бутылку с пивом на кухонный стол.

Поднял пистолет, направив его прямо в голову Валландеру. Валландер закричал. А пистолет продолжал двигаться.

— Я больше не могу, — сказал Хокан фон Энке. — Будущего больше нет.

Он приставил дуло к подбородку и нажал спуск. Прогремел выстрел. В тот миг, когда он упал с окровавленным лицом, в дом ворвался Стен Нурдландер.

— Вы ранены? — выкрикнул он. — Он вас подстрелил?

— Нет. Он застрелился.

Оба смотрели на человека, в неестественной позе распростертого на полу. Кровь, заливавшая лицо, не давала увидеть глаза — закрыты или нет.

Валландер первый понял, что он жив. Рванул к себе майку, висевшую на спинке стула, прижал ее к подбородку фон Энке. Одновременно крикнул Стену Нурдландеру поискать полотенца. Пуля прошла навылет через щеку. Хокан фон Энке не сумел послать смертельную пулю себе в мозг.

— Выстрелил наискось, — сказал Валландер, когда Стен Нурдландер принес простыню, сорванную с кровати.

Глаза Хокана фон Энке были открыты, еще не потухли.

— Прижмите, — сказал Валландер, показывая Нурдландеру, что надо делать.

Сам он достал мобильный, набрал номер службы спасения. Связи не было. Он выбежал наружу, вскарабкался на скалу за домом. Тоже безрезультатно. Вернулся в дом.

— Он истекает кровью, — сказал Стен Нурдландер.

— Прижимайте крепче, — отвечал Валландер. — Телефон не работает. Придется ехать за помощью. Здесь иной раз худо со связью.

— Вряд ли он выкарабкается.

— Если он умрет, мы никогда не узнаем, что случилось на самом деле.

Стен Нурдландер стоял на коленях подле истекающего кровью человека. Испуганно посмотрел на Валландера.

— Это действительно правда?

— Вы же слышали нас? Или…

— Каждое слово. Это правда?

— Все правда. То, что говорил я, и то, что говорил он. Он работал на США примерно сорок лет. Продавал нашу оборону и наверняка хорошо знал свое дело, раз американцы считали его настолько ценным агентом, что не остановились перед убийством его жены.

— Не могу понять, в голове не укладывается.

— Тогда у нас есть еще одна причина не дать ему умереть. Рассказать может только он сам. Я еду за помощью. Это потребует времени. Но если вам удастся остановить кровотечение, мы, возможно, вытащим его.

Валландер шел к двери, когда услышал за спиной голос Стена Нурдландера:

— Сомнений нет?

— Ни малейших.

— Значит, он всю жизнь меня обманывал.

— Он всех обманывал.

Валландер побежал к лодке. Несколько раз спотыкался и падал. Когда спустился к берегу, заметил, что ветер усилился. Отвязал швартов, спихнул лодку на воду, прыгнул в нее. Мотор завелся с первого рывка. Кромешная тьма вокруг, ни зги не видно, он даже засомневался, сумеет ли добраться до гавани.

Он как раз развернул лодку и собирался прибавить обороты, когда услыхал сухой щелчок выстрела. Да-да, определенно выстрел. И стреляли в охотничьем домике. Он заглушил мотор, прислушался. Неужели все-таки ошибся? Повернул лодку вспять. Выпрыгивая на берег, угодил в воду, насквозь промочил ботинки. И все время прислушивался. Ветер крепчал. Валландер достал дробовик, зарядил. Неужели на острове был кто-то еще, о ком он не знал? Вернулся к охотничьему домику с ружьем в руках, стараясь двигаться как можно бесшумнее, и остановился, когда увидел слабый свет в щелки между занавесками. Ни звука, только шум ветра в верхушках деревьев да плеск прибоя.

Он начал продвигаться к двери, когда грянул второй выстрел, такой же сухой хлопок. Бросился наземь и замер не шевелясь, уткнувшись лицом во влажную землю. Руками заслонил голову, ружье лежало рядом. В любую секунду он ждал конца.

Но никто не появился. В конце концов он рискнул сесть, взял ружье. Проверил, не попала ли в стволы земля. Тихонько поднялся и, пригнувшись, подобрался к двери. Прежде чем открыть, дважды громко стукнул по косяку. Ничего не произошло. Окликнул, но Стен Нурдландер не ответил. Два выстрела, лихорадочно думал он, пытаясь понять, что это значит.

Он не мог знать. Но догадывался. Видел перед собой лицо Стена Нурдландера, когда тот спросил: «Сомнений нет?»

Валландер распахнул дверь и вошел.

Хокан фон Энке был мертв. Стен Нурдландер выстрелил ему прямо в лоб. А потом выстрелил в себя и теперь бездыханный лежал рядом с бывшим другом и коллегой. Валландер лихорадочно думал, что должен был предвидеть такое развитие событий. Стен Нурдландер стоял в темноте у окна и слышал, что Хокан фон Энке предал их всех, но самое страшное предательство он совершил, пожалуй, против тех, кто ему доверял, считал не просто коллегой, но другом.