Неуютная ферма

– Мне нужен актер, от которого женщины будут без ума. Новый Гэри Купер (хотя кто его теперь помнит?). Чтобы и в смокинге был хорош, и старинным плугом умел пахать. Кстати, в этой поездке я видел уже четыре плуга. И кто у меня есть? Тек Джонс – славный мальчик, на лошади хорошо сидит, но нет в нем мужских флюидов. Валентайн Орло на морду типичный итальяшка, а после того как в сорок втором беднягу Морелли отправили на электрический стул, итальяшки никому не нужны. Хауард Перегрин – британец. Никто не может правильно выговорить его имя, так что от него тоже проку ноль. Есть Слейк Фаунтин. Мы держим банду крепких ребят и платим им по двадцатке в неделю, чтобы они протрезвляли его по утрам до выхода на площадку. Есть Джерри Баджер, приятный тип, за которого всякий охотно выдал бы младшую сестру, но совершеннейшая пустышка. Совершеннейшая. И что мне с ними делать? Ничего. Надо искать кого-то нового, вот и все.

– А вы хоть раз видели Александра Фина? – спросил мистер Клоп. – Я видел его в последнем фильме Пепэна, «La plume de ma tante»[30], прошлой зимой в Париже. Очень занятная картина. Они там все в стеклянной одежде и движутся под метроном.

– Французик? Они все ростом меньше пяти футов, – отмахнулся мистер Босс. – Мне нужен настоящий бугай, чтобы взял на руки ребенка – и все зарыдали от умиления. Будет еще чашечка, дорогуша?

Флора подлила ему чаю.

– Да, – продолжал он. – Я тоже видел в Париже этот фильм. Редкая дрянь. Впрочем, там много полезных подсказок. Как не делать. И с Пепэном я знаком. У бедняги мозги набекрень.

– Молодежь им восхищается, – дерзко объявил мистер Клоп и глянул на Флору, ожидая ее одобрения.

– Да на здоровьице, – ответил мистер Босс.

– Так ваш интерес к кино чисто коммерческий? Эстетическая сторона вас нисколько не занимает?

– На мне лежит ответственность. Если бы вашему дружку-французику надо было каждый день заполнять места в кинотеатрах на пятнадцать тысяч долларов, он бы придумал что-нибудь получше стеклянных порток.

Мистер Босс умолк и задумался.

– Хотя это мысль. Малый покупает себе смокинг. Потом он наступает на любимую мозоль старому хрычу. А старый хрыч – волшебник. И тот фрукт в смокинге приходит на шикарный прием. И все девушки визжат. А он не видит, что штаны на нем стеклянные – их тот старый хрыч заколдовал. И фрукт в смокинге говорит: «Что за черт?», и все такое. Да, мысль.

Покуда он говорил, в комнату своей кошачьей походкой вошел Сиф и остановился в дверном проеме, вопросительно глядя на Флору. Та улыбнулась в ответ. Американец сидел спиной к входу, но, заметив улыбку Флоры, полуобернулся, желая понять, кому она адресована.

И увидел Сифа.

Воцарилась полная тишина. Молодой человек стоял в теплых лучах вечернего солнца, так что его выразительные черты были словно залиты золотом. От его небрежной позы веяло бесконечной самоуверенностью здорового животного. Он смотрел на мистера Босса исподлобья и на все сто процентов выглядел собой, то есть сексапильным поганцем. Миллионам женщин предстояло в ближайшие годы узнать, что Сифа можно перенести в валлийский шахтерский поселок, в рыбачью деревню на севере Англии, на американский Дикий Запад и он по-прежнему останется неотразимым провинциальным поганцем.

Стоит ли удивляться, что мистер Босс вскинул руку и хрипло прошептал:

– Это оно, дорогуша! Стоп-кадр!

И Сиф замер, как будто дело и впрямь происходило на съемочной площадке.

Молчание нарушила Флора:

– А, вот и ты, Сиф. Я хотела показать тебя мистеру Боссу. Эрл, это мой кузен, Сиф Скоткраддер. Он очень любит синематограф. Сиф, мистер Босс – продюсер.

Мистер Босс, позабыв обо всем, подался вперед, а когда Сиф лениво процедил: «Очень приятно», вскинул голову и только что не зааплодировал.

– Ну-ну, – произнес мистер Босс, глядя на Сифа так, будто это его обед (и впрямь Сифу предстояло стать его обедами на грядущие годы). – Так ты любишь кино, малыш? Нам с тобой стоит познакомиться поближе. Может, ты и сам хотел бы сниматься?

Мистер Клоп откинулся на спинку стула, выбрал себе пирожок и приготовился наблюдать, как Сифа поднимут на смех. Однако (как все мы знаем) он поставил не на ту лошадь.

Молодой человек оскалился и отступил на шаг. Мистер Босс чуть не захлопал себя по коленкам, видя, как все переживания Сифа по-детски отражаются на его лице.

– Нет, нет, я не шучу, – ласково произнес он. – Я серьезно. Хотел бы ты сниматься в кино?

Из горла у Сифа вырвался громкий вопль. Мистер Клоп упал вместе со стулом и подавился пирожком, но никто этого не заметил. Все смотрели на Сифа. Лицо его озарилось ликованием, и он медленно, сбивчиво проговорил:

– Больше всего на свете!

– Разве не блеск? – произнес мистер Босс и гордо глянул по сторонам, ожидая поддержки. – Он хочет стать кинозвездой, я хочу сделать его кинозвездой. Обычно бывает наоборот. А теперь, дорогуша, беги собирать вещички. Успеем на восьмичасовой трансатлантический самолет из Брайтона. Хотя погоди, как насчет твоих родных? Мамашу надо успокоить?