Неукротимая

Если бы последний коридор, ведущий в тронный зал, не был украшен огромной аркой и длинной бордовой дорожкой, идущей по центру, Вэра бы поняла, где находится, по количеству охраны.

Несколько человек стояли вдоль стен, а двое – в самом конце, загораживая открытый арочный проход. На каждом была такая же легкая кожаная броня, какую она видела у охранников снаружи прошлой ночью, и длинные клинки, которые они носили на бедрах.

По сравнению с полностью вооруженными охранниками в масках в Материне, эти с таким же успехом могли быть голыми. Ни на ком из них не было масок или шлемов, и их руки, кроме плеч и запястий, не были закрыты. При виде этого зрелища она наморщила лоб. Возможно, они и были долгоживущими и быстрыми, но все равно оставались смертными.

Наконец, приблизившись к двум мужчинам в конце коридора, Вэрали выгнула шею, любуясь аркой, перед которой они стояли, пока Дэдрин тихо разговаривал со стражей. Это было самое впечатляющее из всего, что ей приходилось видеть прежде.

Колонны были толще, чем две Вэры, вместе взятые, и простирались достаточно высоко, наверное, даже Джарен не смог бы дотянуться, если бы подпрыгнул. Но больше всего ее привлекли гравюры, которыми все было украшено, – это напомнило ей о кинжалах Джарена.

Она решила, что непременно притащит его сюда позже и заставит зачитать их ей вслух. Девушка не умела читать, Элрик поверхностно отнесся к ее базовому образованию, и это сводило с ума. Если она собиралась остаться здесь, ей определенно нужны были уроки чтения.

Внимание Вэры вернулось к мужчинам перед ней, когда один резко кивнул и развернулся, проходя через арку и скрываясь из виду. Она смотрела, как он исчезает, чтобы сообщить королю Весстану об их прибытии, и ее желудок сжался.

Любое волнение, которое она испытывала, въезжая в Нарису, быстро затмилось страхом перед тем, что должно было произойти теперь. Ей следовало бы радоваться, ведь это встреча с отцом, но все, чего она хотела, – это закрыться в своей комнате и спрятаться, чтобы избежать этого.

В последний раз, когда она входила в тронный зал, ее напугали и оскорбили, а потом втиснули в платье и солгали о том, кто она такая. И это она даже не упомянула весь разговор на тему: «Давай поженимся и объединим наш народ».

По крайней мере, Вэра могла утешаться тем фактом, что на этот раз последней части удастся избежать. Шутить в своей голове было единственным способом пережить этот день без вывернутого на глазах у всех желудка.

Вэрали пошевелилась, гадая, почему охранник так долго не выходит, и чувствуя на себе тяжелый взгляд Джарена. Он ничего не говорил, но его молчаливое, уверенное присутствие заземляло и успокаивало ее. Он много раз угрожал ей, шантажировал и помечал ее вопреки желанию, но каким-то образом он был единственным в мире человеком, которому она доверяла свою жизнь.

Сделав глубокий вдох, девушка потянулась и взяла его за руку, радуясь, что ее высокомерный засранец-спутник был с ней рядом. Она сосредоточилась на ровном биении его сердца и использовала его, чтобы замедлить свое собственное, когда охранник появился снова и кивнул им.

Она не была уверена почему, но поймала себя на том, что сразу же посмотрела на Джероса. Может быть, Вэра просто надеялась на ободряющую улыбку или какой-нибудь намек на то, как все пройдет, но он, казалось, вообще не замечал ее.

Ее сердцебиение ускорилось, сердце вновь выскакивало из грудной клетки, когда она увидела, что Дэдрин и Джерос, не мигая, смотрят друг на друга, безмолвно общаясь.

Она не могла видеть глаз Джероса, но взгляд Дэдрина, который все утро был твердым, как камень, смягчился, янтарный цвет стал теплым и манящим, а его губы изогнулись в легчайшем намеке на грустную улыбку.

Но прежде чем она успела спросить, все ли в порядке, или даже повернуться, чтобы посмотреть, заметил ли Джарен этот момент, Джерос отвел взгляд, чтобы заговорить с ней:

– Прежде чем мы войдем, Вэрали… – сказал он, все еще обращаясь к ней на общем языке. – Я знаю, что ты не всегда можешь говорить на тьябати, и в этом нет ничего постыдного. Но там лучше говори на нем.

Не дожидаясь, когда она отреагирует на его предупреждение, мужчина отвернулся, и они оба устремились вперед, под арку.

Джерос и Дэдрин шли бок о бок перед ней, будто защищая ее до последнего, и она задавалась вопросом, насколько сильно были напряжены ее нервы, чтобы они почувствовали необходимость делать это.

Вэрали глубоко вздохнула, на мгновение закрыв глаза, и заставила себя отпустить руку Джарена. Как бы сильно она ни хотела ощутить прикосновение его кожи к своей, ей нужно было самой постоять за себя.

Потому что она больше не была просто Вэрой и не была просто айтантой Джарена Барилиаса. Она была Нлем снадзенд, дочерью короля. И она была достаточно сильна, чтобы твердо стоять на ногах.

Согласившись или, по крайней мере, поняв это, на этот раз он не стал с ней спорить – он просто положил правую руку на рукоять своего кинжала, а другой провел вдоль ее позвоночника, подталкивая ее вперед.