Неукротимая герцогиня

Надо было оформить бракосочетание. Как и положено при любой свадьбе, епископ Реннский торжественно обвенчал Анну Бретонскую с Максимилианом Австрийским, чью роль играл посол с доверенностью наперевес. Но этого было мало. Для того чтобы брак был официально заключен, нужно было соблюсти правило брачной ночи.

Среди молодых фрейлин никто толком не знал, как это делается, а важные сановники и статс-дамы, организовавшие церемонию, не снисходили до каких-либо объяснений.

В покоях герцогини строились разные догадки и предположения на тему, как же далеко может зайти посол, реализуя законные права своего господина.

Юную Анну Бретонскую это тоже тревожило: ведь и ей никто не удосужился объяснить, почему обязательно нужна брачная ночь. Для взрослых, серьезных людей она была лишь символом герцогства, живым олицетворением куска суши. «Так надо для блага Бретани!» – эти слова были клеймом, хлыстом и уздой для маленькой девочки, отказывая ей в праве быть просто ребенком.

По торжественности обстановки и количеству народа это мероприятие мало напоминало ночное свидание молодоженов, скорее уж официальный обеденный прием. В пышно убранной комнате празднично одетую невесту уложили в постель, у изголовья которой почетным караулом выстроились ее приближенные дамы. Остальные свидетели стояли поодаль.

Жанна, стоя в середине шеренги, во все глаза смотрела, что же будет дальше: положит ли посол бумагу на постель или же сам займет место рядом с невестой. Но все оказалось куда интересней, чем она предполагала. Чтобы наглядно продемонстрировать воссоединение молодоженов на брачном ложе, фон Нольхеян обнажил свою правую ногу и на несколько секунд сунул ее под покрывало.

Фрейлины стояли с каменными лицами.

Исполнив таким образом супружеский долг, посол надел чулок, обулся, почтительно попрощался с герцогиней Анной и торжественно (как на параде) вышел.

За ним потянулись и остальные.

Как только спальня герцогини опустела и Анна Бретонская и ее дамы остались одни, раздался дружный женский смех.

Но как бы то ни было, а герцогиня Анна стала теперь замужней женщиной.

Глава VI

В обычный для визитов час в Аквитанском отеле появился необычный посетитель.

Когда лакей возвестил: «Господин Болдуин Дюбуа!» – и на пороге возник прыщавый молодец в сутане, Жанна, с недоумением глядя в незнакомое лицо, стала лихорадочно вспоминать, где ее дорожка могла пересечься с монахом.

– Здравствуйте, госпожа Жанна! Я к вам с поклоном и письмом от вашей матушки! – поклонился юноша.

Жанна с облегчением вспомнила, что под пышным именем Болдуин скрывается племянник мессира д'Онэ, с детства пошедший по духовной стезе.

– Здравствуйте, дорогой господин Дюбуа! – сказала она. – Я, признаться, сразу не узнала вас, вы так возмужали! Какими судьбами вы в Ренне?

Юноша польщено улыбнулся и снова принял заученный высокомерно-бесстрастный вид.

– Я теперь в Ренне надолго… – начал он.

– Ни слова больше! – замахала руками Жанна. – Сначала вы разделите со мной трапезу. Я угощу вас прекрасным рыбным паштетом, а потом мы наговоримся вволю. Я так рада видеть земляка!

Отсутствием аппетита Болдуин не страдал. Уничтожив все мало-мальски съедобное на столике, он вздохнул (не то от сытости, не то от разочарования количеством пищи) и принялся речитативом сообщать Жанне новости из дома, одну интереснее другой:

– В наших краях, госпожа Жанна, пока, Слава Господу, все тихо-мирно. Виноград, правда, уродился хуже обычного, ваша матушка здорова, очень помолодела после такого приятного события в ее жизни…

– Какого? – удивилась Жанна, гадая, с каких это пор неурожай винограда стал приятным событием и почему он вызвал такую странную реакцию у мадам Изабеллы.

– Ах, вы же еще не читали письма… Ваша матушка, госпожа Изабелла, сочеталась законным браком с господином дю Пиллоном.

Рот у Жанны непроизвольно открылся.

– Но это не единственная свадьба в наших краях. Месяцем раньше господин де Риберак тоже женился. На вашей подруге, госпоже Рене.

Теперь у Жанны округлились глаза.

– А ваша тетушка, госпожа Аделаида… – продолжал Болдуин.

– Постойте, я сама угадаю! – немножко пришла в себя от таких сногсшибательных новостей Жанна.

Тетя Аделаида, чей жизненный путь был строг, благочестив и прям, никаких фортелей выкинуть была не должна. И Жанна уверенно докончила фразу монаха:

– Ушла в монастырь, как и грозилась.

– Не угадали! Мессир д'Онэ…

– Тоже, как и прочие (что там у нас, свадебная холера напала?!), сочетался с ней законным браком? – встревожилась Жанна.

– Нет! – победно улыбнулся довольный монашек. – Госпожа Аделаида судится с дядей, обвиняя его в нарушении обещания жениться. И настроена весьма решительно. Дядюшка д'Онэ категорически все отрицает!