Неукротимая (СИ)

- Не продолжай! – жестом остановила его Мариса. – Ты это знал! – горько усмехнувшись, покачала головой. – Ты знал это, братец! И ничего не сказал мне!

- Да, - он кивнул, - я знал. Но я боялся за девочку. В здоровье она пошла в мать, которая рано оставила этот мир. Я всячески хотел её уберечь от уготованной участи. Но… от судьбы никто не уйдёт… То, что случилось, это воля Свартши.

- Ну уж нет! Я не позволю, чтобы на троне великой Амазонии сидела какая-то хромоногая выскочка! Как же я жалею, что, не зная о её недуге, выбрала её на роль матери наследницы! Но ничего, всё поправимо, – Мариса засмеялась, а потом, резко оборвав смех, выхватила меч и кинулась на брата: - Ты умрёшь первым!

Но быстрая амазонка-стражница, до этой минуты стоявшая в стороне и наблюдавшая за беседой брата и сестры, опередила свою королеву. Рука воительницы стремительно метнула нож в спину Марисы. И та, обернувшись, уставилась широко раскрытыми глазами на неё, а потом, уронив меч, медленно осела на пол, истекая кровью.

Кернунн склонился над сестрой. Большая ладонь с крепкими длинными пальцами опустилась на лицо Марисы.

- Спи с миром, сестра, -  чуть слышно прошептал маг и закрыл её застывшие зелёные глаза.

ЭПИЛОГ

В камине полыхало жаркое пламя, отбрасывая огненные тени на стены, украшенные гобеленами с изображением ратных подвигов владельцев замка. Наполненный теми волшебными ароматами, которые бывают только в сумерках, в открытое окно врывался свежий ночной воздух. И звуки ночных птиц долетали издалека – из леса, который раскинулся сразу за крепостной стеной замка.

Констанция стояла у окна. Тёмные локоны водопадом сбегали по плечам и спине. Тончайший белый шёлк рубашки колыхался от дуновения ветерка, приятно холодившего тело.  Скрипнула, отворяясь, тяжёлая дверь, послышались тихие шаги, и сильные руки опустились ей на плечи, тёплое дыхание обожгло шею, и прямо в ухо прозвучал шёпот:

- Устала, любовь моя?

Не дожидаясь ответа, большие ладони скользнули к талии, накрыли округлившийся живот, мячиком выпиравший из-под рубашки.

- Как поживает наш малыш? – губы коснулись ушной раковины и скользнули к шее, прижались к ней нежным быстрым поцелуем. Одним, другим, и ещё, ещё, точно проверяли, исследовали, покоряли…

И каждый последующий поцелуй был всё более завоёвывающим.

 - Хорошо, - ответила тихо, с улыбкой закрывая глаза, откидывая голову ему на грудь, - только очень шалит, толкается.

- Ах, он негодник, - смеющийся голос словно дразнил, как и руки, гладившие живот.

- А может, там она, - возразила Констанция и тоже засмеялась, отдаваясь сладостным ощущениям, которые стали разливаться по всему телу.

- Нет, так нельзя! – возразил он. - Первым у нас будет сын, а потом появится маленькая куколка-дочка, - он вновь тихо засмеялся, продолжая прижимать её к себе и дразнить прикосновениями губ, а потом добавил серьёзно: - И вообще, я не для того вернулся с перекрёстка миров, чтобы родить всего лишь двух детей. У нас их будет много!

- Много? Целая дюжина? – улыбнулась она, тая в его руках.

- Да. Или даже больше, - неожиданно шутливый тон пропал. – Знаешь, когда стрела дракона ударила в меня, я приготовился стать камнем, - признался, тихо прижимаясь губами к её макушке, -  я как-то инстинктивно закрыл глаза рукой, на запястье которой был золотой браслет от разорванной цепи. Почувствовал удар и боль. Однако я всё видел и слышал.

- Ты видел меня? – спросила она.

- Да, родная, я видел тебя. Видел и слышал, как ты рыдала надо мной, пытаясь закрыть от огня. Но я ничего не чувствовал, кроме боли. Меня сковало, будто я стал камнем…

- Ты думаешь, тебя спасло золото?

- Не знаю… Но ведь это металл Огненного Дракона Свартши… Мне кажется, он отразил стрелы, они не попали мне в глаза, и это спасло меня. А потом ты спасла всех. Твой взгляд, обращённый на Дракона, огнём вспыхнул в моём сердце, и чувства стали возвращаться ко мне, - продолжал вспоминать он, а она, повернувшись к нему лицом, запрокинув голову, смотрела на него и словно пыталась впитать каждое его слово.

А потом, повинуясь своим желаниям, вдруг привстала на цыпочки, притянула его голову и прикоснулась губами к его губам.  Нежный поцелуй заставил обоих затрепетать. Страсть и желание вырвались наружу. Живое тепло внизу живота и между бёдер было красноречивее слова, которое сразу сорвалось с её губ:

-Любимый…

И как ответ на его вздох - новый поцелуй, уже безудержно-горячий. Ощутила толчок в животе.

- Дэймон!

- Да, любовь моя?

- Он… он опять толкнул меня, - распахнутые глаза смотрела на мужа с удивлением и немного испуганно, - он возражает?

- О, нет, - засмеялся широко и радостно, - наоборот, ему нравится, он благословляет нашу любовь.