Неукротимое сердце

Бриг «Геспериды» лег на параллельный курс и осыпал палубу «Золотой Леди» градом картечи. Когда он прошел мимо, на ногах осталось менее половины экипажа судна. Син увидел Томлисона, сидящего на палубе рядом с горящим фитилем. Он отчаянно пытался запихнуть назад в распоротый живот розовый клубок своих кишок. Он долго и безнадежно старался сделать это обеими руками, не издавая ни звука, пока руки его не стали настолько скользкими от собственной крови, что он уже не мог продолжать свои попытки. Тогда он выпустил кишки и сидел, бессмысленно глядя на них с неменяющимся выражением испачканного смуглого лица даже после того, как умер. Син понял, что Томлисон мертв, только после того, как по «Золотой Леди» нанесли удар из сорокавосьмикалиберной пушки, заставившей судно качнуться, и его тело безвольно упало на палубу.

— Матерь Божья, — пробормотал Син, — почему они до сих пор не потопили нас и не покончили со всем этим?

Но корабли Королевского Флота продолжали полосовать бриг картечью, убивая одного за другим членов экипажа, пока не осталось менее двух дюжин, из которых почти каждый был ранен. Бью и Син были лишь слегка задеты разлетающимися осколками. Мертвый рулевой повис на штурвале, так что разбитый корабль бесцельно менял курс, потеряв управление, и беспомощно рыскал по морю, в то время как английские корабли подходили к нему один за одним красивым строем и обстреливали его палубы.

В конце концов Син услышал самый ужасный для моряка звук — треск ломающейся мачты, затем, почти тотчас, еще одной. «Золотая Леди» лишилась своих белых крыльев и теперь не могла двигаться. Син оглянулся на Ол'Пендина, черного, как и он сам, с головы до ног от пороховой гари. Только круги вокруг глаз оставались белыми. На лице виднелись полосы от ручейков крови и пота. Син протянул руку, и Ол'Пендин взял ее. Он стоял рядом с молодым человеком, за которым следовал, которому давал советы и которому подчинялся во многих предыдущих походах. А сейчас они оба ждали неминуемой смерти. Посмотрев в глаза Ол'Пендина, Син не увидел в них страха.

Прошло достаточно много времени, прежде чем каждый из них осознал, что англичане прекратили огонь. Они повернулись как один, вглядываясь в оглушающей тишине туда, откуда на них надвигался гигантский корпус брига «Геспериды». Огромный корабль подошел вплотную и бросил крючья. Син увидел великолепного в своем алом плаще капитана Маскелайна, который перебрался на палубу «Золотой Леди» в сопровождении отряда солдат. Среди людей Сина не было никого, кто имел бы достаточно сил и желания активно противостоять им.

Син, Бью и Ол'Пендин неохотно вышли навстречу своим врагам. В лунном свете был виден отблеск серебристо-голубых мушкетов и белых кокард. Син взглянул на щеголеватую униформу королевских моряков, затем на изуродованные тела своих мертвых матросов и усталые закопченные фигуры раненых. На мгновение он вспыхнул от ярости и унижения.

На темном лице капитана Маскелайна сверкнули большие белые зубы. Он поднял руку и задумчиво потер свою щеку.

— Вы хорошо сражались, друзья мои пираты, — сказал Маскелайн. — Я знаю всего нескольких капитанов, которые могли выстоять так долго. А теперь посмотрим, так ли вы будете удачливы на суде.

— Хватит болтать! — Син сплюнул. — Делайте с нами что хотите, и покончим с этим.

— Не спеши. Всему свое время, — спокойно проговорил Маскелайн. — А сейчас меня интересуют деньги, которые я передал тебе в качестве выкупа. Где они?

Син пристально посмотрел на его перепачканное сажей лицо. Затем кивнул Ол'Пендину. Старик скрылся и вскоре вернулся с сундуком.

— Открой его, — приказал Маскелайн.

Усталые негнущиеся пальцы Сина неуклюже возились с замком. Когда наконец сундук был открыт, в лунном свете тускло блеснуло золото.

Маскелайн кивнул, удовлетворенный тем, что все монеты оказались на месте.

— Забери это, — сказал он одному из морских пехотинцев. Тот согнулся и закряхтел под весом сундука. — Сержант, — продолжал Маскелайн, — возьмите несколько человек и проследите, чтобы мертвые были похоронены, а раненым была оказана помощь. Затем он повернулся к Сину: — Теперь, если вы прикажете своим людям перейти на борт моего корабля, я буду иметь удовольствие лично заковать вас в кандалы.

Син и все, кто мог самостоятельно передвигаться, перешли на «Геспериды». Он позволил провести себя по усыпанной обломками, скользкой от крови палубе бригантины, двигаясь неохотно, с пустым, ничего не видящим взглядом.

Длинный строй военных кораблей тронулся в путь, медленно и безмолвно проходя мимо того места, где горел один из бригов, освещая море и небо кроваво-красным светом пламени.

Глава 13

На тюремный двор падал легкий, как пух одуванчика, снег. Подложив под цепи вокруг лодыжек и на поясе полоски тряпок, Бью и Син вместе с остальными заключенными тронулись в здание суда. Их небритые в течение нескольких дней скулы почернели.