Неукротимый: возрождение (ЛП)

Скользнув руками вниз по эластичному поясу, я обхватила пальцами его гладкий, твердый жар и вытащила его на свободу.

Как только мой взгляд упал на его толстый, длинный член, у меня потекли слюнки.

Мое дыхание стало прерывистым, когда я держалась за него дрожащей рукой и смотрела на пирсинг, за который я когда-то убила бы, чтобы иметь внутри себя. Очевидно, время меня не изменило. Я подняла его член и тихо вздохнула, осматривая серебряный шарик. Не в силах ничего с собой поделать, я провела по нему большим пальцем и наблюдала, как его член дергается в моих руках.

Он все еще производил впечатление.

Черт бы его побрал.

Он все еще был самым большим членом, который я имела удовольствие трахать, и, Господи, как мне нужно было снова почувствовать сильный жар внутри меня.

Мои глаза затрепетали от этой мысли, и тихое:

— Проклятье, — вырвалось у меня.

Он тут же упрекнул меня.

— Я велел тебе говорить?

Его голос был резким. Моя киска задрожала. Но я не ответила, просто покачав головой. И когда он нежно положил руку на мою макушку, мягко поглаживая мои волосы, я подалась навстречу его прикосновению в несколько кошачьем жесте, жаждая больше его одобрения.

И он дал его мне.

— Хорошая девочка.

О, раньше я сделала бы все, что угодно, чтобы услышать, как он говорит мне это.

Я подумала об этом и покраснела.

Кажется, я все еще сделала бы все, чтобы услышать, как он произносит эти мягкие, полные любви слова.

Крепче обхватив его, я погладила его одной рукой, наблюдая сквозь опущенные ресницы, как он стал невероятно твердым в моей руке. Наклонившись, я посмотрела на него и запечатлела нежный поцелуй на его кончике, чувствуя соленую влагу на своих губах. Высунув язык, я облизала его дочиста, и внезапный вздох, который это вызвало у Твитча, был восхитителен. Настолько восхитительный, что мне пришлось сделать это снова.

Я ласкала его медленно, снова и снова, и когда он, тяжело дыша, сказал:

— Хватит, — мне следовало остановиться.

Но я этого не сделала.

Не могла.

Его теплый, чистый вкус вызывал привыкание. Всегда так было. Мне не хотелось отпускать его. Я слишком сильно скучала по нему.

Поэтому, когда он наклонился и крепко сжал мои щеки, заставляя мой рот открыться, у меня вырвался тихий всхлип. И он прищелкнул языком.

— Я говорю «хватит» — ты останавливаешься. — Он отпустил меня, и я уставилась на него, выпуская его член и потирая свои воспаленные щеки. И этот засранец запустил руку в мое кимоно, скользнул рукой в мой черный бюстгальтер на бретельках и нашел один тугой пик, слегка ущипнув его.

Моя голова откинулась назад, и из меня вырвался тихий стон. И когда он ущипнул меня во второй раз, я уже не могла мыслить здраво. Опустив руку под шелковый халат, я схватила свой влажный холмик через атлас и кружева и умоляюще посмотрела на него. Мой голос был мягким, как шепот.

— Пожалуйста. Пожалуйста. О, пожалуйста.

Мне нужно было кончить больше, чем мне нужен был мой следующий вдох.

Но Твитч схватил меня за предплечье и отдернул, заставляя остановиться. И как раз в тот момент, когда я думала, что взорвусь злобной тирадой, он схватил свой член и медленно погладил его, гипнотизируя меня. Именно тогда он приказал:

— Открой.

Я была сбита с толку всего на мгновение, прежде чем слегка приоткрыла рот. Но Твитч издал горловой звук.

— Еще. — Немного шире. Но Твитч просто держал свой член, держал его подальше от меня, медленно поглаживая, и я получила его безмолвное сообщение. Я открыла рот настолько, насколько это было возможно.

Он вводил в меня свою длину постепенно, медленно, и я чуть не подавилась, когда он осторожно вошел в мой рот, но после того, как он сделал это пару раз, я снова привыкла к его размеру. Мне казалось естественным держать член этого мужчины у себя во рту, хотя ничего подобного я не должна была чувствовать.

Я держала рот открытым для него, пока мои щеки не запылали, и когда мокрые струйки слюны просочились из уголков моего рта, вниз по подбородку, а затем еще дальше, капая в ложбинку между грудями, его ноздри раздулись.

Резким рывком он дернул меня за халат.

— Сними это. Покажи то, чего мне не хватает.

Мой желудок сильно сжался.

Черт.

Мне нравилось, когда он говорил так неумолимо. Это так возбудило и взволновало меня, что я подумала, что кончу прямо там.

Ватными пальцами я сбросила кимоно, и оно упало в кучу позади меня, оставив меня одетой в атласно-кружевные трусики и подходящий к ним бюстгальтер на бретельках. Когда я двинулась, чтобы опустить бретельку лифчика, его рука поймала мою, и он тихо сказал:

— Оставь его.

Почему-то я знала, что ему понравится это белье. В ту же секунду, как я увидела его, подумала о Твитче. Лифчик был удивительно нежным, с прозрачными кружевными чашечками и толстыми черными бретельками, перекрещивающимися повсюду, заставляющими меня выглядеть связанной, как подарок, которым я и была. Это показалось мне мечтой доминирующего мужчины, и я была внутренне рада, что на него это подействовало.