Неукротимый: возрождение (ЛП)

Вскоре еда была подана, мы поели, и после того, как расчистили двор, солнце начало садиться. Когда я пересела на место рядом с Твитчем, он протянул руку и нежно похлопал меня по заднице, и я почувствовала эту легкую ласку всем телом. Завязалась непринужденная беседа, и когда я оглядела сидящих за столом улыбающихся друзей, я почувствовала себя более непринужденно, чем когда-либо прежде в своей жизни, пока они смеялись над какой-то глупо тривиальной историей, которую рассказала Никки.

Было темно, когда ЭйДжей выбежал из дома и забрался, чтобы сесть на Твитча. Я была не единственным человеком, наблюдавшим за милым общением между отцом и сыном. Пока наш сын лежал спиной к телу своего отца, Твитч крепко прижимал его к себе, время от времени останавливаясь, чтобы нежно поцеловать пахнущие яблоками волосы маленького монстра. И когда Никки поймала мой взгляд, она приложила руку к сердцу и сделала умиляющееся лицо.

Расскажи мне об этом, сестра.

Я чувствовала это каждый раз, когда видела их вместе. За последние полтора месяца мои яичники несколько раз взрывались. Это было проблемой.

Когда ЭйДжей обмяк и начал пускать слюни, я улыбнулась прекрасному виду моего спящего мальчика, сигнализируя Твитчу и двигаясь, чтобы забрать у него нашего сына, но он просто отмахнулся от меня.

— Я возьму его.

Не говоря ни слова, как будто это была самая легкая вещь в мире, Твитч поднял ЭйДжея повыше на руки и понес его спящее тело внутрь, укладывая в постель на ночь. И тогда Дейв наклонился и заговорил, хотя и тихо:

— Не уверен на сто процентов, но ладно. Я вижу это.

Вот и все. Это было все, что он сказал, и мне стало интересно, что именно он увидел.

Когда Твитч вернулся, его встретила тишина. Он обвел внимательным взглядом сидящих за столом и протянул руки.

— Хорошо. Кто первый? — он сел с легким вздохом, потянувшись ко мне, и, как слабачка, которой и была, моя рука нашла его без вопросов. Наши пальцы переплелись, и ничто другое не имело для меня значения, только то, что мы были здесь, вместе, наслаждаясь вечером с друзьями. Наслаждаясь жизнью с нашим сыном.

Конечно, я бы так легко не сдалась, и думаю, Твитч знал это. В этот момент моя нерешительность стала второй натурой. Как там говорилось?

Один раз укушенный, вдвойне пуглив.

Но дело в том, что мне понравилось, как Твитч вонзил в меня свои зубы.

ДА. Я была идиоткой.

Дэйв выпрямился в кресле и наклонился вперед.

— Хорошо, я начну. — Он пожал плечами. — Где ты был все это время?

Твитч поднял мою руку и прикусил костяшки пальцев. Он говорил у моей кожи, и прилив тепла заставил мои руки покрыться гусиной кожей.

— Следующий вопрос.

Дэйв откинулся назад и усмехнулся.

— Серьезно?

Твитч опустил мою руку, пригвоздив его своим пристальным взглядом.

— Серьезно. — Я сжала его руку, и он пристально посмотрел на меня, прежде чем неохотно добавил: — Я был кое-где, и Лекси знает, где и почему. Я никому из вас, ублюдков, ничего не должен, так что будьте осторожны.

Никки слегка кивнула, полностью уважая это, в то время как Юлий внимательно слушал и притворялся скучающим.

Почему мужчины так горды? Почему они думали, что проявление эмоций делает их слабыми? Не понимаю.

Но Дэйву не понравился его тон, и он отомстил самым худшим образом.

— Итак, ты говоришь нам, что такой мужчина, как ты, проводил шесть лет без женщины? — он расхохотался. — Брось, чувак. Придумай что-то еще.

О, нет. Он пошел туда.

В груди начало ныть.

Это был вопрос, который я хотела задать, но у меня не хватало смелости затронуть его.

Поэтому, когда Твитч ответил:

— Я никогда этого не говорил, — я отстранилась, вынимая свою руку из его. И он нахмурился, сказав: — Детка, — прежде чем повернуться к Дэйву с суровым взглядом, взять со стола скомканную салфетку и бросить в него. — Дэвид Аллен, я тебя трахну.

— Что? — засмеялся Дейв, легко уклоняясь от снаряда. — Мне любопытно.

И челюсть Твитча дернулась.

— У тебя много чего есть, дружище, но любопытство не входит в их число. — Он указал на него, прежде чем сделать большой глоток пива. — Я знаю, что ты делаешь, и мне это не нравится.

Дэйв поднял руки в знак капитуляции, но сделал это с ухмылкой.

— Сколько их было? — спросила я тихо.

Твитч наклонился.

— Нам нужно сделать это сейчас?

Я отстранилась от него, медленно говоря:

— Сколько?

Его челюсть напряглась, когда он посмотрел мне в глаза и проговорил сквозь стиснутые зубы:

— Одна. — Потом он задумался об этом. — Половина одной.

Что?

— Повтори еще раз? — мои брови изогнулись. — Половина одной? Как это вообще работает?

Твитч выглядел взбешенным.

— Послушай, это было очень давно, хорошо?

Мои руки были сложены на груди.

— Нет. Давай послушаем об этом.

Откинувшись на спинку стула, он громко застонал, прежде чем сел, и произнес: