Неуловимая невеста

Странно, что они повстречались в таком мрачном, сыром месте, как Бат, и наверное, это заставило ее обратить на него особое внимание. Он был, как фейерверк, на фоне Верхней Ассамблеи. Все общество Бата, включая и членов Ассамблеи, жило по заведенным старомодным порядкам, основанным на соблюдении старых традиций и утомительного распорядка дня, которому все следовали так строго, словно их незаметные жизни зависели от неукоснительного соблюдения ритуала.

Она невероятно скучала, пока не появился Джек, словно принесенный ударом молнии. Уже тогда его голос был громоподобным. В какое смятение пришли все юные леди от его дерзких взглядов и грубоватых комплиментов! Но она смеялась и веселилась в его обществе, уверенная, что он пришел спасти ее из этого летнего заточения, и старался он так неудержимо, что за две недели она поцеловала его добрый десяток раз и приняла предложение руки и сердца.

– Миллисент, – сказал он, подходя к ней и прерывая течение ее мыслей. – О чем таком ты подумала, что у тебя глаза горят, как уже много лет не бывало?

– О! – воскликнула леди Редмир, чувствуя, как краска заливает щеки и удивляясь своей глупости. – Ни о чем интересном… ммм,… то есть о приятном мне обществе мистера Фитцпейна, если ты так хочешь знать. – Она не знала, зачем солгала ему, но ей не хотелось, чтобы он догадывался, что каждой своей частичкой она по-прежнему привязана к нему.

– Ага, – ответил он, явно разочарованный. – Вот, значит, как.

Леди Редмир кивнула, не смея поднять глаз.

– Тогда мне остается надеяться, что ты хотя бы будешь соблюдать приличия, – сказал он со знакомой, звериной ноткой в голосе.

– Так же, как соблюдал приличия ты! – резко ответила она.

Выражение его лица сразу изменилось, ноздри затрепетали, а губы приняли странный синеватый оттенок на фоне вдруг покрасневшего лица. Инстинктивно она сделала шаг назад.

– Как ты смеешь! – закричал он. – Черт побери, Миллисент, ты всегда была так же безмозгла, как и красива. Неужели ты думаешь, что я мог любить еще кого-то, когда я всегда был без ума от тебя, и даже мои друзья… К черту все, я ухожу в клуб!

И он вышел, громко хлопнув дверью.

Она осталась стоять, как вкопанная, прислонившись к столу, прижав дрожащие руки к щекам. Бурное рыдание поднималось в ее груди. Как сильно хотелось ей поверить, что это правда, что он всегда был верен ей! Но ей-то все известно. Все говорили, что он усиленно преследовал миссис Гарстон, пока она, слишком охотно не стала его любовницей. Все: леди Кэттерик, миссис Уэнби, миссис Балмер все достойные люди.

– Я рад, что он ушел, – сказал капитан Бек, прерывая ход ее печальных мыслей. – Как это столько лет вы терпели его характер, бедная моя Милли? – Ее «оруженосец» разглядывал свое отражение в крышке карманных часов и взбивал черные кудри уже облезлым пером.

Увидев, что ее славный капитан погружен в любимое занятие, леди Редмир вспомнила о послании, лежавшем в кармане ее абрикосового шелкового пеньюара. Повернувшись спиной к капитану, она осторожно достала тонкий пергамент и бережно развернула его на столе перед собой. Сонет начинался с посвящения: «Леди, Которая Была, Как Солнце В Ненастные Дни».

Она вздохнула, взяв стихи в руки и прижав к груди. Обойдя вокруг стола, она осторожно взглянула на капитана. Убедившись, что он все еще полностью занят своей прической, Миллисент позволила бумаге упасть возле кресла, стоявшего напротив стола. Она упала лицевой стороной вверх, и даже при первом взгляде можно было легко различить подпись Фитцпейна.

Через несколько минут она сообщила Беку, что подошло время их ежедневного визита в библиотеку Хукхема.

Она оставила сонет на полу, где, возможно, муж обнаружит его раньше, чем слуги.

Глава двадцать первая

После приезда в Лондон прошло три недели. Три долгих, необыкновенно оживленных недели. Три недели полного отчаяния. Джулиан задумчиво погладила щеку веером. Элегантнейшая вещичка, купленная у мадам Шарбоне, портнихи леди Кэттерик, была составлена из белых, мягких страусовых перьев. Джилли стояла, слегка прислонившись к пальмовому дереву в бальной зале в доме миссис Уэнби. Собрать так много пальм – это было очень недешево, зато комната приобрела модный экзотический вид.