Неуловимые мстители. Конец банды Бурнаша

— Нормально, — пожал плечами Валерка. — Учусь, к нам профессор из Германии приехал, так я с ним немецким начал заниматься… Серьезно тебя, Яшк?

— Множественные осколочные, — за раненого ответила Ксанка. — Крови много потерял, да еще, кажется, легкое задето…

— Это кто тут вместо меня диагнозы ставит? — в палату вошел уже лысый, но очень энергичный врач. — Здравствуйте, молодые люди, и до свидания.

— Но мы друзья и…

— Из-за вас, друзья мои, будет наказана медсестра, которая пустила сюда, к раненому, такую септическую компанию.

— Нам везде можно, мы из ЧК, — проворчала Ксанка, вставая с постели Цыганкова.

— Вот и славно… А вам особое приглашение нужно, молодой человек? — повернулся доктор к Епанчинцеву.

— Я тоже раненый, только легко, — сказал Алексей.

— Тогда перестаньте размахивать этой своей железкой и быстро в кровать!

— Выздоравливай, Яшка, мы завтра зайдем.

Валерка и Ксанка быстро покинули палату под напором энергичного врача.

— Какой он вредный, — кивнула девушка на дверь.

— Нормальный, — успокоил Мещеряков, — я таких встречал: ворчат много, но дело свое знают. Тем более, ты: сразу диагноз!

— А кто Яшке перевязку делал?

— Настя, насколько я понял, — поддел Валерка. — Ладно, не дуйся, я пошутил. Теперь все хорошо, Яшку на ноги быстро поставят. И Епанчинцев рядом. Хотя я не думаю, что бандиты в больницу сунутся.

— Все-таки страшно, — задумчиво сказала Ксанка. — Не за себя, а вообще. Сколько лет, как Гражданская кончилась, а мы все воюем с Бурнашом.

— Ничего, Колчака с Врангелем разбили и до Бурнаша доберемся. Он же потому живуч, что по сравнению с ними мелкий, как блоха, — вот ухватить и трудно!

— Хорошо сказал, — засмеялась девушка. — Мне даже легче стало.

Друзья вышли с больничного двора и зашагали по улице.

— А ну, стой! — крикнула вдруг Ксанка, так что Валерка вздрогнул и сам остановился. А девушка уже летела по улице за пацаном, одетым в рванье.

— Стой, Кирпич!

Мальчишка бежал неуклюже, но быстро. Валерка включился в погоню. Через квартал пацан понял, что от кавалера чекистки ему не уйти, и свернул во двор. Проход на другую улицу, где легче затеряться, оказался заперт. Кирпич подпрыгнул, вцепился в край забора и уже почти подтянулся, когда Валерка схватил его за ноги.

— Не бейте, дяденька! — завопил мальчишка и попытался сбросить рвань, за которую его держал Мещеряков.

— За руки! За руки его держать надо, — подоспела запыхавшаяся Ксанка и показала — как.

— Больно, больно!

— Не канючь, Кирпич.

— Шустрый парнишка, — заметил Валерка, возвращаясь на мостовую.

— Мне б хавчей ховоших, вообсе не догнали бы!

— Нам бы тоже харчей не помешало — после такой беготни, — усмехнулся Валерка.

— Почему из детдома сбежал? — спросила Ксанка.

— А чего они девутся?

— Врешь?

— Не-а.

— Разберемся.

Ксанка взяла беспризорника за одну руку, а Валерка — за другую. Мальчишка перестал выворачиваться, почувствовав себя в двойных тисках.

— Ты лучше скажи, кто тебе велел про Илюху Косого мне рассказать? — спросила Ксанка.

— Никто.

— Пацан, ты с нами не шути, — сказал Валерка. — Мы ведь может тебя и в тюрьму отвести.

Кирпич пренебрежительно сплюнул.

— Или наоборот, — предложила Ксанка, — освободим, а слух пустим, что ты Косого заложил.

— Йе-бо, никто не велел. Могу забозиться! — мальчишка поочередно заглядывал в лица своих спутников. — Я в салмане одном услысал, как деловые гововили. А Илюха — он не нас, он не вол, а идейный.

— Это Косой — идейный?

— Не нас он, вот я вам и сказал.

— А чего тогда боишься?

— Ему селовека убить нисего не стоит, — сказал Кирпич. — Пвосто так убить. Луце уж я в детдоме буду сидеть, сем у него под пвицелом на воле.

— Балда ты, парень, — сказал Валерка. — Тебе учиться надо, а не по шалманам таскаться.

— Если узнаю, что ты нас обманул специально или кто велел тебе это сделать, я тебя из-под земли достану, — пообещала Ксанка. — Из-за твоих слов нашего друга ранили, понял?

— Я помось хотел. И вам и своим. Нам этот Косой только месает!

— Ты его куда поведешь? — спросил Валерка.

— На Одесскую, в детдом, — сказала девушка. — Спасибо, что помог догнать.

— Завтра увидимся. Пока, шкет.

— Пока, флаел! — Кирпич лихо сплюнул на мостовую и побрел за Ксанкой.

8

— Разрешите, господин полковник?

— Прошу вас, Петр Сергеевич, — хозяин кабинета встал и протянул вошедшему руку.

Таким образом полковник Кудасов давал понять, что, несмотря на официальные дела, они со штабс-капитаном Овечкиным прежде всего товарищи по оружию. Да и в субординации ли дело? Капитан разведки (полковник так высоко ценил свое ведомство) порой стоит больше, чем генерал от инфантерии. Особенно в нынешней ситуации, когда Овечкин по-прежнему сражается с большевиками, а пехотные генералы проедают пенсию, положенную Союзом офицеров за прошлые заслуги.

— Есть новости из России, Леопольд Алексе евич. Хорунжий Славкин получил через румынскую агентуру донесение: «Атаман ликвидировал видного сотрудника ВЧК. Агент Дрозд прибыл на место, вышел на связь. Дрозд начал отработку плана „Альфа“. Требует оказать ему помощь местными силами. Боцман».

— Отлично, Петр Сергеевич!