Неуловимый. Часть 1

А барон-то, похоже, на моём примере потом диссертацию писать собрался, не упоминая меня и моего имени в своих мемуарах или манускриптах. А то, что сейчас пишутся диссертации и докторские работы в университетах, я точно не знал, но то, что пишут что-то, в этом я уверен.

Спустя час я отлёживался на тёпленьком песке. Распаренное тело с удовольствием подставлялось под обдувание прохладного ветерка.

– Ну, ты меня и испугал, однако. – не закрывался рот у болтливого, или просто любящего почесать язык барона. То-то его наши девки караванские обожают, в особенности его байки. – Когда твоя рожа внезапно стала алой, даже не знаю с чем сравнить, и пар попёр от всего тела, я едва руку об тебя не обжёг.

– Поэтому и за волосы мне вцепился? – уточнил я.

– А что оставалось делать? Представляешь, как я испугался. Одно, когда рассказывает учитель, как маги в процессе боя просто сгорали заживо, особенно неопытные, и совсем другое, увидеть это воочию. Представляю, чтобы было, не заставь я тебя влезть в реку. Руками я бы тебя до воды точно не дотянул! Смысл-то хоть был от нашего с тобой рискованного эксперимента? – спросил он.

– А ты к себе прислушайся. – ответил я.

Барон на пару мгновений замолчал, а потом спросил:

– И чё? Я ничего не чувствую. Даже мошкара донимать переста… – он выпучил на меня глаза. – Так ты его запустил уже и теперь мы, наконец-то, перестанем чесаться?

Я согласно моргнул. Ой, как хорошо. Тело постепенно остывало.

– Эх! Постираться бы. – сказал мечтательно Шварц. – Надоели эти грязные тряпки. И мыло есть.

– Если завтра дойдём до города, то может получится пробежаться на базар и прикупить чего-нибудь. – через силу ответил я.

– Это вряд ли. – не согласился со мной Шварц. – На детей готовую одежду и обувь на продажу никогда не шьют, а заказывать нам смысла нет. Просто дождаться не успеем. Единственно, кого-нибудь просто раздеть.

– Гоп-стоп, что ли?

– А это ещё, что за зверь такой? – спросил Шварц.

– Так у меня на родине бандитское нападение с целью грабежа называют. А уж грабёж разный бывает, и последствия у него разные. Могут просто по карманам пройтись и мелочь забрать, а могут и непредвиденных природой дырок в организме наделать дополнительно ножичком. Как-то так.

Барон скривился.

– Х-м. Ну, если кого спровоцировать только, а потом раздеть… – так неопределённо произнёс барон, но вот ход мыслей мне его очень нравился. – Ладно, там определимся. Не получится по нормальному приодеться, пойдём на твой гоп-стоп. А теперь давай одевайся, а то смущаешь тут меня своим голым видом. Куда?

– Да я искупнусь немного, ещё жар внутри чувствую, и от песка отмоюсь. Кстати, жаль мыло с собой не взяли.

– Что есть, то есть! А пока, давай, ты мыться, а я дров в костёр подкину и пойду посмотрю, может наши уже подошли.

Наш караван прибыл к месту ночёвки только под вечер.

Светило уже заканчивало свой пробег по небосклону, как на дороге, откуда мы и ждали прибытия каравана, показались первые телеги.

Ворох сушняка ушёл быстро. Но меняли мы его строго на продукты и деньги. Многие вначале решили сами пройтись в лес по дрова, но уже наступили сумерки и бизнес у нас тронулся с мёртвой точки. Я занимался Светкой и, вообще, я, управляя лошадкой, которая пятилась задом, отбуксировал с её помощью телегу к нашему месту пикника. Вначале охрана попыталась возмутиться, но Поп их успокоил, что возьмёт охрану телеги и груза на себя, и что ему будет помогать и Ушер.

– Вас не скоро хватились, – рассказывал Поп, уничтожая второй приготовленный мной шашлык, – но когда поняли, что вы куда-то слиняли, там такой шум начался. Хозяин и на меня кричал. Я хоть и испугался очень, но всё время твердил, что вы только что тут были, и просто опять в лес убежали. Он так раз двадцать подходил, и каждый раз я говорил, что вы опять где-то бегаете. Ох, и злой он был! А как вас с хворостом увидел, так сразу успокоился. Теперь в караване все голову ломают, кому это он там обещал вас в целости и сохранности до баронства доставить.

Наёмник больше молчал. Со знанием дела осмотрел наш бивак, оценил приготовленный ужин, попробовал мяса кусочек. Осмотрел шкуру и тут же предложил ему её продать.

– Пока не продаётся, дядь Ушер, – ответил я, – но только лишь потому, что мы цену на неё не знаем. Вы лучше узнайте кому можно «струю» это животного продать. Возьметесь?

Наёмник тут же согласился и через мгновение умчался в сторону расположения каравана.

– Поп, а у тебя случайно парочки толстых иголок нет? – спросил я.

– Иголок? – переспросил наш начальник. – Где-то были, но нет, наверное. У моей зазнобы есть. Что, сходить?

– Да. Вон, остатки мяса возьми. Угостишь, может и простит она тебя за нас и у вас всё сложится. За Светкой я и сам поухаживаю, дров на ночь хватит. Остатки вроде барон уже заканчивает продавать да обмениваться. Каши вон принёс немного. Как чечевица.

– Как что? – спросил меня Поп.