Неуловимый. Часть 2

К моменту, когда я услышал звуки шагов и сопение уставших парней, лагерь был почти полностью готов. Лес со стороны дома был, такое ощущение, что заброшен, и никто и никогда сюда не ходил. Хвороста – уйма. Ели и лаптёжника, в виде сланца, просто валом, что и пошло на подстилки. Насобирал камней, выбирая наиболее плоские. Ими выложил место для посиделок и укрепил всё-таки влажную землю под ногами. Жаль, песка нет, а то бы…

Из сушняка, выбрав длинные крепкие палки, соорудил каркас шалаша, стенки которого выложил еловыми ветками в три слоя. Получилось очень даже ничего. К приходу ребят, уже весело трещал костёр, а я прекратил заниматься ерундой, а именно, шлифовкой каменных голышей.

– Ну, ты силён! – восхитился получившимся гнёздышком барон. А Суч от страха, похоже, даже слово вымолвить не в состоянии, хотя по глазам видно, что тоже впечатлён.

– У нас всё в готовом виде. Суч – парень ответственный и отнёсся с огоньком к вопросу нашего обеспечения продуктами. Вон, смотри, два мешка на себе приволок. Из посуды только ножи, как и обещал! – хмыкнул Шварц.

– Я забыл, – растерялся парень.

– Да, ладно! Скатерти нет, так что, давай, что есть из тряпок, а то я, похоже, сейчас от голода сдохну! – зарычал я, отчего барон просто рассмеялся, а Суч ещё сильнее побледнел.

Ужин, и правда, удался.

Копчёное мясо, котелок каши и какие-то изделия из теста с мясом. Что сказать, не зная мясорубки, люди просто измельчают мясо, либо мелко нарезая его ножами, либо рубят топором. Но получилось вкусно, хотя я как-то и привык к традиционным хинкалям, а не когда всё перемешано вместе, а потом сварено в бульоне и разрезано на части. Был и тот самый бульон, вот он-то и давал самый быстрый прирост энергии от его поглощения. Бульон мы с бароном решили оставить на время после применения поискового заклинания, направленного против нежити и нечисти.

– Ну, ты готов, а то смеркается уже. Суч сегодня ночует с нами, – барон улыбнулся своей любимой плотоядной улыбочкой. – Он ведь умный мальчик и ничего никому не расскажет о нас. Правда, Суч? И подежурит, пока мы отдыхать будем. Зная тебя, малой, ты вырубишься, а дальше уже ночь нам на двоих делить! – наш добровольный помощник Суч как-то даже скрючился после таких утверждений. – То, чему он станет сегодня свидетелем, он унесёт с собой в могилу. Ведь, правда, Суч?

У парня уже, похоже, бьёт ознобом всё тело.

– Хватит его пугать, Шварц. Тебе что, больше делать нечего? – одёрнул я друга. – Тебе он в помощники, а ты его до белого каления довести хочешь. Толку-то от его помощи будет, если он ничего не станет соображать?

– Ладно, согласен, переборщил, – согласился со мной барон и, уже обращаясь к парню, добавил: – Не дрейфь! Всё путём будет! Главное слушай, что я тебе говорить буду, и точно это выполняй! – и, посмотрев ему в глаза, произнёс: – Может, тогда и выживешь!

С нашим начальником мы так и порешили, что пока не определимся с жильём, ни о какой работе речи быть не может. То есть, завтра мы точно никуда не идём и только если с домом получится разобраться, тогда и приступим к выполнению своих основных обязанностей.

Ещё пара минут на приготовления. Я разделся и влез в холоднючую воду, а рядом со стоящим на берегу Шварцем, с чашками с бульоном, занял место и вздрагивающий от любого шороха Суч.

– Всё, готов! Начал! – отчитался я о своих действиях.

Из памяти вырван мудрёный рисунок заклинания. Проверив выстроенную структуру и определив блок управления плетением, начал не спеша проталкивать сквозь защиту артефакта манну, прикладывая при этом изрядное количество силы. Рывком действовать я всё-таки боялся. Барон не целитель и вытащить из цепких рук «костлявой» он меня вряд ли сумеет, а потому, нужно аккуратнее…, аккуратнее.

А вот и срыв плетения, и накатывающий откат.

Широкий экран контроля возник у меня перед глазами.

Я еле-еле шепчу, проталкивая слова через рот непослушным языком.

– Сорок шагов… со спины отметка нечисти… она не двигается. Засела. Впереди пусто. Нет, вижу метку, определить принадлежность не могу. Похоже, нечисть, но какая-то неправильная. Идёт не спеша… ставь щит! – меня начало бить крупной дрожью и вместе с теплом по капле уходит жизнь.

– Холодно… еды… пить… пить… – стонал шёпотом я.

Рядом раздался дикий, отчаянный крик Суча. Он, словно обезумел, и, в итоге, набросился на стоящего к нему спиной Шварца.

Шварц, не отпуская моих плеч и не давая моей голове опуститься под воду, невообразимым движением в стиле Ван Дамма засадил пяткой в грудь обезумевшему парню, от чего тот, хрюкнув, улетел в сторону полыхающего костра.

А потом ко мне в рот потёк насыщенный бульон, и я почувствовал, что меня шаг за шагом вытаскивают из запруды.

– Десять шагов, – прошептал я. – Оно должно быть уже рядом!

Моя голова больно бьётся о шлифованные камни и последнее, что я вижу, разгорающийся файербол в руках барона.

ОТСТУПЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ

Любовное гнёздышко. Расслабленные, потные тела. Тяжкое дыхание и затихающая страсть… всепоглощающая страсть.

Приглушённый свет. Любящая пара объединена обоюдным желанием и счастьем от близости.