Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

Она осеклась, наткнувшись на насмешливый взгляд Тинкертона.

— И в покое пребывая все меняется и движется необратимо, и нет той меры постоянства, способной остановить неостановимое, — заявил он.

Китти, у которой сразу пересохло в горле, закашлялась, и тут зазвучала музыка — миссис Херст увлеченно заиграла контрданс «Лунная пыль», в мечтах уносясь в бесконечные звездные дали.

Лейтенант поднес Китти стакан с водой, который она опустошила залпом, боясь опоздать на танец. Тем не менее, их пара присоединились к танцующим последними, следом за мистером Херстом, который пересмотрел свои взгляды на танцы после обеда и пригласил миссис Коллинз; перед ними заняли место судья с мисс Бингли, заявившей, что столь медленный танец не причинит неудобств ее поврежденной на днях лодыжке.

— Вы танцуете божественно! — мурлыкал генерал, проходя мимо своей дамы и, щелкнув пятками, разворачивался вокруг своей оси.

— Только с таким кавалером, как вы, генерал, — отвечала ему разрумянившаяся леди Кэтрин, приседая в изящном реверансе.

— …подают мне кларет — с осадком, да еще и до отвращения теплый, — делился своими впечатлениями от посещения какого-то лондонского клуба мистер Херст. — И я им сказал: моей ноги здесь более не будет…

Шарлотта молча кивала, с трудом выдерживая густой запах перегара, исходящий от ее кавалера, который, к тому же, при каждом удобном случае пытался на нее опереться, поскольку его весьма сильно пошатывало из стороны в сторону.

— Надеюсь, завтра будет хорошая погода, — говорил Фицуильям.

Энн, которая была готова ехать с кузеном на край света даже под дождем, украдкой поглядывала на его мужественный профиль и представляла, как чудесна будет их предстоящая прогулка.

Китти хихикала, Йорик весело улыбался, мистер Коллинз вертел головой и путал фигуры, Элизабет кусала губы от неловкости за кавалера, сэр Юстас рассказывал об очередном громком деле, которое самолично раскрыл, Тинкертон поддерживал Мэри, порой спотыкавшуюся от неловкости, а Джорджиана оживленно рассказывала Шелли очередную историю некоей леди из романа «Последний менуэт».

Джейн, оставшаяся без кавалера, сидела рядом с матерью и нет-нет, да и поглядывала на мистера Бингли, со скорбным видом разглядывавшего танцующих.

— Китти, Китти то наша! — умильно восклицала миссис Беннет. — Мэри — ты только посмотри на Мэри! Она танцует! В жизни не припомню, чтобы наша Мэри танцевала. До чего ж хорош сюртук у мистера Тинкертона! Немалых денег стоит, да и сидит на нем ладно. Говорят, сыщики получают кучу денег за всякие расследования…

Одновременно миссис Беннет посматривала на мистера Бингли, производила сложные подсчеты в уме, загибая пальцы и пришептывая:

— Лидия — вот-вот, Китти — на пути, Мэри — возможно, Джейн… — она вновь покосилась на мистера Бингли, смерила взглядом старшую дочь, вздохнула и воскликнула:

— Эта упрямица Лиззи теперь танцует с мистером Коллинзом, а ведь могла бы сейчас быть и хозяйкой в Хансфорде… И что мне с ней делать — ума не приложу!

Тем временем танец закончился, но не успели танцующие отдышаться, как миссис Херст, подпрыгивая от усилий, заиграла быстрый танец под названием «Резвый Пегас», и все опять пустились в пляс — мистер Коллинз закружил свою патронессу, генерал вывел в круг упирающуюся и охающую миссис Беннет, Йорик пригласил Джейн, Фицуильям — Элизабет, Энн танцевала с капитаном Шелли, судья — с Джорджианой, мисс Бингли, забыв о своей больной ноге, отплясывала с мистером Херстом, Тинкертон — с Шарлоттой, а Китти и Мэри, оставшись без кавалеров, с нетерпением ожидали следующего танца и пытались поймать МакФлая, который весело сновал среди танцующих, путаясь у них под ногами.

Всем было ужасно весело, кроме разве мистера Бингли, одинокого сидевшего в углу и отбивающего такт здоровой рукой.

Глава шестьдесят третья, в которой на смену некоторым прояснившимся недоразумениям, приходят новые

«Леди Харриет посмотрела на шерифа, с дрожью и греховным наслаждением вспоминая его грубые объятия, затем перевела взгляд на супруга, скорчившегося в огромном дубовом кресле.

«Когда же грядет наш смертный час? — со странным спокойствием думала она. — Возможно сегодня, сейчас или завтра?»

Из «Истории зловещих событий…»

Розингс, 25 апреля, воскресенье, 21:40 вечера