Неупокоенный - астральный воин

Альпинисты быстро собрались в путь и сделали последний рывок, поднявшись на вершину всего лишь за какой-то час, что было совсем не удивительно, ведь с каждого бока их рюкзаки тянули вверх сильфы, а перед Боженой, которая шла в связке первой, шагал сам хозяин горы Чандан. Поднявшись на вершину, альпинисты развернули польский флаг и зажгли фальшфейеры. Через час трое мужчин вежливо поклонились сильфидам, пожали их невидимые, но крепкие руки, Божена снова расцеловала всех добрых горных духов, Валеру, Ли Вэя и попросила их обязательно навестить её в Кракове. После этого альпинисты, в сопровождении сильфидов, стали спускаться вниз, а двое друзей вместе с Лилавати полетели дальше. Вечно юная на вид, астральная девушка, решила присоединиться к ним и сопровождать их теперь куда угодно. Валерий сначала пытался было уговорить её остаться в родных горах, но как только узнал, что Лилавати знает много магических заклинаний, согласился.

Поднявшись на совершенно головокружительную высоту, они помчались к границе Непала и Тибета, и уже через полтора часа разглядывали гору Тянь-Ди, похожую на штопор, нацеленный на небесную пробку. Вершина горы поднималась на полкилометра выше Джомолунгмы и они, спустившись до самого подножия витого каменного конуса, полетели над тропой, ведущей наверх, к магическим знаниям. Судя по всему, найти верный путь наверх было чертовски трудной задачей, ведь для обычных людей гора Тянь-Ди была попросту невидима. Да, и, вообще, было просто удивительно, как учитель Ли Вэя сумел подняться на эту вершину без кислорода. Валера слышал, что на восьмитысячники поднимались без кислорода, но вряд ли древние китайцы имели лучшую экипировку, чем современные альпинисты и, уж, точно, не имели такую же подготовку.

Через несколько минут, сделав всего два оборота вокруг горы Тянь-Ди, они натолкнулись на полуистлевшие останки какого-то мужика, в шубе из тигриной шкуры, а ещё метров через тридцать, на следующего. Весь их дальнейший путь был густо усеян такого рода дорожными знаками. Народ, похоже, рвался на эту гору для встречи с Семиязой, вплоть до сорок пятого года прошлого века и кого только здесь не погубили холод и разряженная атмосфера. Самым же удивительным было то, что все трупы на этой тропе не сдуло ветром вниз, а потому они сделали вывод, что всё это было просто демонстрацией тщетности людских усилий получить у ангела Семиязы магические знания. Скольким примерно людям на этом пути не повезло, можно было сосчитать, а вот сколько народа реально поднялось наверх и получило эти знания, оставалось большим вопросом. Во всяком случае, Ли Вэй очень сомневался, что его учитель получил сколько бы то ни было полные знания от Семиязы.

Через полтора часа они поднялись на площадку расположенную под вершиной горы Тянь-Ди и увидели небольшой, уютный грот, обращённый к Востоку. В нём стояло каменное кресло, но никакого Семиязы не было и близко. Зато с этой огромной высоты открывался прекрасный вид на огромную горную страну. Ли Вэя это не интересовало, почесав затылок, он посмотрел на пустой грот и сказал:

- Придётся нам сидеть здесь и ждать эту ангельскую заразу. Он, наверное, взял себе отпуск. Ладно, вы оставайтесь тут, а я сгоняю в Лхасу. Может быть, сопру для вас в магазинчике пару бутылок какой-нибудь европейской выпивки. Местные спиртные напитки нельзя было пить в те времена, когда я здесь побывал когда-то очень давно. Не думаю, что с той поры они изменились в лучшую сторону.

Ли Вэй улетел со скоростью артиллерийского снаряда, а Валерий, походив по небольшой площадке перед гротом и не найдя на ней ничего интересного, зашел в грот и сел на каменное кресло. Оно оказалось довольно удобным. Впрочем, однажды ему было вполне удобно заниматься любовью с саламандрой внутри её любимой домны. Лилавати, такая прекрасная в своей наготе, немедленно рассмеялась счастливым смехом и села к нему на колени. Как только Валера посмотрел в глаза этой волшебной девушки с тёмно-синими волосами и фигурой райской гурии, его рубашка, джинсы и кроссовки сами собой ушли в его тело и в следующее мгновение Лилавати села совсем по-другому, и они занялись любовью. Причём настолько энергично, что каменное кресло стало раскачиваться под ними, пусть и не очень сильно.