Неуправляемый мужчина

Это мне очень нравилось. Я не стала этим пользоваться и не лажала с Тэком, «Прокатись» и, следовательно, с «Хаосом». Я выполняла свою работу, и это означало, что я действительно ее выполняла, не лажая, не отправляясь на поиски Тэка, чтобы спросить у него в чем я облажалась очередной раз, а затем переделывая все правильно. Иногда Тэк привозил меня на байке в семь-семь тридцать утра, и мой рабочий день начинался в это время. В другой раз, или, скажем, после энергичного утра, я прибывала ближе к девяти (или даже десяти). Иногда мы выезжали с работы около шести вечера. Я работала до тех пор, пока в этом не отпадала необходимость, и если Тэк был не готов поехать домой, или его вообще не было, или у меня не было машины, то кто-нибудь из ребят отвозил меня домой, или я зависала здесь же в магазине запчастей, в офисе или в общей зоне компаунда или снаружи с парнями.

Жизнь была, если не считать грядущих рек крови русской мафии, полностью свободна от стрессов.

И таким образом жизнь была, за исключением русской мафии, совершенно хороша.

— Да, — ответила я Тэку. — Сейчас закрываю магазин.

— Я позвоню Тагу, узнаю, где он, и либо он перезвонит тебе, либо я, сообщим, когда он приедет. Увидимся, детка.

— Увидимся, Тэк.

Он отключился. Я захлопнула телефон и закрыла офис. Убрала телефон в сумочку, направилась к выходу, заперла дверь и, застучав каблуками, спустилась вниз по лестнице.

Когда я шла по асфальту переднего двора, заметила, что на стоянке находился только один мотоцикл. Я удивилась. Не нужно было быть искусным стратегом, чтобы понять, что сообщение Дога и звонок Тэка, что он приедет поздно, означали, что Тэк отдал всем приказ двинуться на какое-то задание. Но их миссии не всегда требовали присутствия каждого члена клуба, это правда. Но всегда стояло по крайней мере два или более мотоциклов в пределах компаунда.

Я никогда не видела одного.

Ну, неважно. В мои должностные обязанности не входили вести график прихода и уходов членов мотоклуба «Хаос».

Я вошла в пустынную общую зону комплекса, которая выглядела очень похожей на захудалый бар, за исключением более затхлого воздуха. Потертая или сколоченная на скорую руку разномастная мебель, включая стулья, столы, диваны и кресла. Бильярд. Длинная изогнутая стойка бара, начавшаяся почти у входной двери и загибающаяся к боковой стене. Дверь в задней стене, за которой находились комнаты парней. На стенах висели неоновые пивные вывески, но их было немного. Большинство украшений составляли фотографии членов клуба, прошлые и настоящие. Здесь же была не парочка, а достаточное количество обрамленных эмблем «Хаоса». Одна из них представляла большой белый флаг, прикрепленный к задней стене, с эмблемой «Хаоса» посередине со словами «Огонь» и «Ветер» на одной стороне и «Поездка и свобода» на другой. Этот же флаг, между прочим, развевался на флагштоке на здании рядом с американским флагом. И наконец, в разных местах виделось несколько эмблем «Харлей Дэвидсона» в рамках, прибитых гвоздями, а некоторые из них представляли собой наклейки, беспорядочно приклеенные к деревянным панелям стен.

Здесь не так уж было чисто. Помещение, как я уже упоминала, было убогим. Тем не менее, по какой-то причине, мне казалось, что выглядит оно очень круто.

Я пересекла комнату, стуча каблуками по деревянному полу, и вышла в коридор позади. Повернула направо и двинулась по нему в конец, где находилась комната Тэка.

Я выбрала не совсем удачное время. Находясь здесь одна. Я проходила уже мимо открытой двери, когда услышала из нее звук. И этот звук, именно в этот момент, был последним, что я услышала.

Звук заставил меня остановиться в шоке, голова повернулась, и в открытой двери, на обозрении всех, кто мог пройти мимо, я увидела брюнетку, которую видела в свой первый день работы, целующуюся с Тэком тем утром. Она голая восседала на голом мужчине, которого я едва разглядела за ее спиной, его плечи и большая часть спины лежали на спинке кровати, мускулистые, покрытые татуировками руки были широко раскинуты, это был Хоп. И звук, который я услышала, был стоном Хопа во время оргазма.

По какой-то причине вместо того, чтобы скакать верхом на Хопе лицом к нему, брюнетка скакала на нем лицом к его ногам.

И двери.

И, когда ее глаза встретились с моими, она все еще продолжала скакать на Хопе.

Три вещи ударили по мне и ударили сильно, и они ударили по всему сразу.

Во-первых, мне не нравилось с ней встречаться, по причинам, не нуждающимся в объяснении.

Во-вторых, мне вообще не понравилось увидеть то, что я увидела, и не имело значения, кто были участники этого процесса. Но еще хуже было то, что она была одной из них.