Невадский газ

Заппарти откинул голову на спинку сиденья и чуть повернул в сторону. Глаза его были закрыты очень плотно, и голову он старался держать так, чтобы его не слепило яркое сияние большого электрического фонарика.

Ники навел фонарик прямо в лицо Заппарти и монотонно, ритмично включал и выключал его.

У раскрытой дверцы автомобиля, поставив одну ногу на подножку, стоял Де Рус и задумчиво смотрел сквозь дождь вдаль. Там, над темным горизонтом, слабо мигали сигнальные огни самолета.

— Никогда не знаешь, кого на чем можно взять, — беззаботно сказал Ники. — Я сам видел, как один здоровенный парень раскололся оттого, что фараон тыкал его пальцем в ямочку на подбородке.

Де Рус беззвучно рассмеялся.

— Этот не из таких, — сказал он. — Надо придумать что-нибудь более эффективное.

Ники продолжал размеренно включать-выключать фонарик.

— Я могу. Но не хочется пачкать руки.

Спустя некоторое время Заппарти поднял к лицу ладони, потом опустил их и заговорил:

— Это сделал Паризи. Я об этом ничего не знал. С месяц назад Паризи с парой своих ребят вышел на меня, чтоб заручиться моей поддержкой. Он как-то прознал, что Кэндлис выманил у меня двадцать пять тысяч с тем, чтобы защищать в суде моего сводного брата, обвиняемого в убийстве, — и заложил его. Я не говорил Паризи об этом. Я только сегодня вечером узнал, что он в курсе.

Он явился в клуб сегодня около семи или в начале восьмого и сказал: «Мы уделали твоего приятеля Кэндлиса. Это верных сто тысяч. Всё, что от тебя требуется — помочь раскидать добычу здесь по столам, чтоб смешать с другими деньгами. Ты должен пойти на это, потому что мы сделали твою работу, и, если что потом не разложится — дело повиснет на тебе. Вот все, что я знаю.»

Паризи уселся ждать своих мальчиков и в ожидании обгрыз все ногти на руках. Он сильно задергался, когда они не появились. Один раз он выходил звонить из пивного бара.

Де Рус прикурил сигарету, закрывая ее от ветра сложенными чашечкой ладонями.

— Кто навел Паризи и как вы узнали, что Кэндлис здесь?

— Мопс мне сказал. Но я не знал, что Кэндлис уже мертв.

Ники рассмеялся и несколько раз быстро включил-выключил фонарик.

— Ну-ка, посвети на него, — сказал Де Рус.

Ники направил луч прямо в побелевшее лицо Заппарти. Тот беззвучно пошевелил губами. И один раз открыл глаза — слепые глаза, похожие на глаза дохлой рыбы.

— Чертовски холодно здесь. — Ники поежился. — Что будем делать с этим типом?

— Мы сейчас отведем его в дом, — сказал Де Рус, — и привяжем к Кэндлису. Пусть согревают друг друга. А утром вернемся и посмотрим, не появилось ли у нашего приятеля каких-нибудь новых соображений.

Заппарти содрогнулся. В уголке глаза блеснуло что-то, похожее на слезу. Мгновение помолчав, он заговорил:

— О'кей. Это я все придумал. Машина с газовым баллоном — моя идея. Деньги мне были не нужны. Мне нужен был Кэндлис. Я хотел убить его. Мой сводный брат был повешен в Квентине в прошлую пятницу.

Наступила короткая пауза. Ники что-то пробормотал, Де Рус не шевельнулся и не издал ни звука.

Заппарти продолжал:

— Мэттик, шофер Кэндлиса, был с нами. Он Кэндлиса ненавидел. Он должен был вести машину-двойник, а потом смыться. Но он выжрал слишком много виски перед самым делом. Паризи разозлился и убрал его. За рулем сидел другой. Шел сильный дождь — и это сыграло нам на руку.

— Уже лучше, но это не все, Заппарти! — сказал Де Рус.

Заппарти пожал плечами, приоткрыл глаза, щурясь от света фонарика, и криво ухмыльнулся:

— Какого черта вам еще надо?

— Хочу выйти на человека, который заложил меня… Ну ладно. Сам разберусь.

Он снял ногу с подножки и щелчком послал окурок в темноту. Потом с грохотом захлопнул дверцу и сел на первое сиденье. Ники убрал фонарик, сел за руль и завел мотор.

— Давай куда-нибудь, откуда можно вызвать такси, Ники. Потом ты покатаешься еще часок, а потом позвонишь Фрэнси. Я передам через нее пару слов.

Блондин медленно покачал головой.

— Ты отличный парень, Джонни, и ты мне нравишься. Но это уже зашло слишком далеко. Надо звонить в полицию. Не забывай, что у меня дома где-то среди грязного белья валяется удостоверение частного сыщика.

— Дай мне еще час, Ники. Еще только час.

Машина бесшумно скользила вниз по склону холма, пересекла шоссе Сандленд и повернула в сторону Монтроз. После продолжительной паузы Ники сказал:

— Ладно. Договорились.

XI

Часы на стойке дежурного в холле Каза де Оро показывали двенадцать минут второго. Интерьер был решен в колониальном испанском стиле: красно-черные индейские ковры, обитые гвоздями кресла с кожаными подушками и кожаными кисточками на уголках; тяжелая дверь оливкового цвета крепилась к косяку железными петлями с длинными крыльями.

Худой щеголевато одетый дежурный с бесцветными усиками и прической в стиле «помпадур» облокотился на стойку, поглядел на часы и широко зевнул, постукивая блестящими ногтями по передним зубам.

Уличная дверь открылась, и вошел Де Рус. Он снял мокрую шляпу, встряхнул ее, снова надел и легким рывком надвинул на глаза.

Он медленно обвел взглядом пустынный вестибюль, подошел к стойке и похлопал по ней рукой в перчатке.