Неведомое

– Я весь день тебя проискала, а ты, оказывается, сама доехала до дома, – мрачно завершила Жанна. – До сих пор трясёт. Так ты поэтому считаешь, что Олег у себя?

– Нет, – Лия сконфузилась – она и думать не думала о нём. – Просто часто вспоминается. Не знаю. Ты тогда вернулась от… как там его зовут, забыла?

– Даже не пытайся меня снова провести, – проронила Жанна и натянула мотоциклетную перчатку, пряча обручальное колечко. – Тебя это не касается, сколько раз говорить.

– Меня не касается жизнь сестры?

«Я тебе не сестра» – опять эта фраза, невысказанная, повисла между ними. Лия уже смирилась, что Жанна не откроет ей ни имени мужа, ни в какой стране он живёт; даже не расскажет о сыне, о существовании которого Лия узнала случайно.

Как же надоели тайны, все что-то скрывают. Жанна, Олег… она сама.

Заметив, что Жанна направилась к мотоциклу, Лия вздохнула:

– А может, пешком?

– К Кириллу?

– Нет. Куда-нибудь. Убьём время до поезда.

– Ты опять за своё? – Жанна решительно вставила ключ. – Ладно, я одна поеду. Тем более тут недалеко. Если повезёт, вернусь с Кириллом. А ты будь здесь на набережной, хорошо?

Лия пожала плечами, и Жанна, бросив на неё напоследок тревожный взгляд, запрыгнула в седло. Дремотную тишину утра взрезал рёв, брызги полетели из-под колёс, и Лия осталась наедине с рекой.

Ком в груди мешал двигаться. Мало ей было бессонной ночи – но теперь появился этот Кирилл, с которым у неё не было никакого желания знакомиться, а зелёная корочка с собственной фамилией прожигала рюкзак. Лия не шевелилась, глядя на золотую рябь. Залитая асфальтом и солнцем улица, запах воды, город, непривычно пустой даже для четверга. Лучше бы тучи и шквал, с корнем рвущий деревья, была бы хоть какая-то гармония с настроением.

Лия оторвалась от решётки и пошла вдоль реки.

Вода успокаивала.

Ну Вигар и Вигар, какая разница? Сейчас – есть только она и река, со всем остальным разберётся Жанна, а ей просто нужно идти. Лия невольно улыбнулась золотому свету. Незаметно для себя начала тихонечко напевать.

На глаза попалось табло термометра. Двадцать семь. Лия по привычке проверила, подходяще ли одета для такой жары; а стоило лишь разок выйти зимой в одной рубашке.

Железная решётка приятно покалывала руку. Наверное, человек тут же отдёрнул бы ладонь – а может, и нет. По сотни раз на дню Лии приходилось переводить свои ощущения в чужие; даже при Жанне нельзя было забываться и вытаскивать противень из духовки голыми руками. До сих пор помнит эти круглые глаза.

Лия снова улыбнулась, скинула туфли и запрыгнула на узорчатую ограду.

Нет ничего проще, чем держать равновесие – узкая полоса железа так же безопасна, как и тротуар. Плеск реки заглушал шум машин, серые коробки домов растворялись в слепящем свете, разрывалась паутина проводов – и все тревоги отступали, словно разрешились сами собой, душа стремилась ввысь, хотелось лететь – вверх, к солнцу…

На пути вырос горбатый мостик; слитый с отражением, он напоминал гигантское око. На середине Лия спрыгнула на асфальт. Вода не отпускала, приковывала взгляд, и голова была пустой, как свежевыкрашенная стена.

Пять минут, полчаса – Лия не знала, сколько прошло времени. Она рассеянно подталкивала ногой камешки к краю и смотрела, как они пропадают в чернильной мути. За спиной проходили люди, отголоски их разговоров звучали будто на странных причудливых языках.

– Лия!

Крик разорвал тишину, сотряс землю под ногами. Лия выронила туфли, и они полетели в воду вслед за камешками.

Медленно обернулась.

Всё равно что увидеть призрака.

– Нет, – Лия замотала головой. – Это не ты. Это не можешь быть ты.

– Лия, это правда я, – голос совсем близко. – Я понимаю, ты волновалась…

Она нашла смелость взглянуть ему в лицо. Изученное до мельчайшей чёрточки, сейчас оно казалось незнакомым, чуждым.

– Понимаешь? – вырвался сдавленный смешок. – В смысле – ты понимаешь? Тебя пять дней не было!

– Не так уж и много…

– Телефон не отвечает. В общаге не появляешься. Никто не знает, где ты, тебя милиция ищет – и тут ты возвращаешься и говоришь, что понимаешь?

Олег смущённо молчал. У Лии от злости перехватывало дыхание.

– Можешь отозвать заявление. Я не пропадал, мне нужно было…

– Нужно? А как насчёт сказать об этом? Хоть кому-нибудь?

– Прости, столько всего, я не подумал…

– «Столько всего» – это что значит?

– Я… – Олег запнулся. – Я не могу тебе открыть. Я бы очень хотел, но времени мало… Лия. Я должен уйти. На этот раз – навсегда. Я пришёл, чтобы попрощаться.

Уйти?

Попрощаться?

Как два арбалетных болта – друг за другом, насквозь. Она пыталась что-то сказать, но речь ей не подчинялась; а он продолжал бросать бессмысленные фразы, и даже милый окающий выговор не смягчал жестоких слов:

– Когда-нибудь ты поймёшь, тебе ведь и самой предстоит…

– О чём ты?

– Хорошо, – затараторил Олег. – Я скрывал от тебя, прости, я всего лишь… Ну так вот, моя настоящая фамилия…

– Вигар, – мертвенно произнесла Лия. В глазах Олега промелькнул шок. – Я узнала об этом час назад.

Он сглотнул: