Неведомые дороги (сборник)

Лоси, медведи, барсуки, воробьи, бурундуки, зайцы, опоссумы, лисы, хорьки, кугуары, куропатки, забредающие с полей, собаки, жабы, хамелеоны, змеи, черви, пчелы, пауки, сороконожки пробегали, проходили, проползали достаточно близко, чтобы оно могло их захватить, если бы они подходили для намеченной цели. Некоторые, впрочем, и не были теплокровными, то есть не соответствовали одному из главных требований, предъявляемых к Хозяину. А те, в ком текла теплая кровь, млекопитающие и птицы, не проходили по другому важному условию: уровню развития мозга.

Оно не испытывало нетерпения. Миллионы миллионов лет оно находило Хозяев. И не сомневалось, что и на этой планете рано или поздно такая возможность обязательно представится, после чего начнется Покорение.

Глава 2

Джейми Уэтли влюбился в миссис Кэсуэлл. Природа одарила его талантом художника, и он заполнял страницы альбома рисунками женщины его мечты: миссис Кэсуэлл верхом на мустанге; миссис Кэсуэлл, укрощающая льва; миссис Кэсуэлл, стреляющая в атакующего носорога, огромного, как восемнадцатиколесный грузовик; миссис Кэсуэлл – Статуя свободы, высоко поднявшая руку с факелом. Джейми никогда не видел ее верхом на мустанге, укрощающей льва, стреляющей в носорога; не слышал, что она совершала все эти подвиги. И уж конечно, она ничем не напоминала Статую свободы (была гораздо красивее), но Джейми казалось, что во всех этих воображаемых сценах проявлялся истинный характер миссис Кэсуэлл.

Ему хотелось попросить миссис Кэсуэлл стать его женой, хотя уверенности, что у него есть шанс, не было. Во-первых, у нее прекрасное образование, а у него – нет. Она сияла красотой, он ничем не выделялся. Она весело смеялась и не лезла за словом в карман, он стеснялся и краснел по любому поводу. Отличала ее и уверенность в себе, нигде и никогда миссис Кэсуэлл не теряла головы, сразу брала ситуацию под контроль (вспомнить хотя бы пожар в прошлом сентябре, когда она практически в одиночку спасла школьное здание, не допустила его превращение в груду углей), тогда как Джейми тушевался при малейших трудностях. И потом, она уже была замужем, и Джейми частенько чувствовал себя виноватым, потому что желал ее мужу смерти. Но если в у него и появилась возможность жениться на миссис Кэсуэлл, самой большой проблемой стала бы разница в возрасте: она родилась на семнадцать лет раньше одиннадцатилетнего Джейми.

В тот воскресный вечер в конце октября Джейми сидел за столиком в своей маленькой спальне и вновь рисовал карандашом миссис Кэсуэлл – учительницу его шестого класса. На этот раз он изобразил ее в классной комнате, стоящей у стола в белых, как у ангела, одеждах. Она лучилась удивительным светом, и все дети, одноклассники Джейми, улыбались ей. Себя Джейми нарисовал во втором от двери ряду, за первой партой и... после короткого раздумья добавил маленькие сердечки, череда которых поднималась над ним, как белый пар поднимается над куском сухого льда.

Джейми Уэтли (его мать коротала время с бутылкой, а отец, автослесарь, часто оставался без работы из-за того же пристрастия к спиртному) раньше не жаловал школу, но в этом году влюбился в миссис Лауру Кэсуэлл. И теперь воскресные вечера всегда тянулись очень уж долго, потому что он никак не мог дождаться начала учебной недели.

Внизу его злобный, крепко набравшийся отец ругался с такой же пьяной матерью. На этот раз ссора вышла из-за денег, но причиной могли стать и приготовленный ею несъедобный обед, и его бесконечные подружки, и ее неряшливость в одежде, и его проигрыши в покер, и ее постоянные жалобы, и отсутствие в доме чипсов, и выбор телепрограммы для просмотра. Тонкие стены ветхого дома практически не глушили их голоса, но Джейми уже научился отключаться от них.

Он перешел к новому рисунку. На этот раз миссис Кэсуэлл стояла среди скал в сверкающих доспехах и лазерным мечом сражалась с инопланетным монстром.

Глава 3

Еще до зари Тил Пливер заехал глубоко в лес на своем грязном, с помятыми крыльями восьмилетнем джипе-универсале и припарковал его на заброшенной дороге, которая когда-то давно служила для вывозки бревен. А как только рассвело, продолжил путь на своих двоих с охотничьим карабином ("винчестер" модель 70, калибр 270, приклад из орехового дерева, оптический прицел с четырехкратным увеличением) на плече.

Тил любил лес на заре: бархатистая мягкость теней, проникающий сквозь ветви, усиливающийся с каждой минутой свет, запах ночной влаги. Нравились ему и тяжесть карабина на плече, и предвкушение охоты на оленя, но наибольшее удовлетворение приносило осознание того, что он – браконьер.