Читаем Неведомые земли и народы Севера[Без иллюстраций] полностью

В этом же сочинении Тацит впервые, по нашему убеждению, знакомит тогдашний римский мир с Северным Ледовитым океаном, представляя его морем — неподвижным и спокойным, вероятно, из-за льдов, которые в зимние время покрывают его водные просторы. Тацит восхищается необычным свечением заходящего солнца, когда в летний период на короткое время оно сходит в море и сразу же встает. Эту картину можно увидеть только в высоких полярных широтах. Древние представляли солнце в виде лучезарного Феба, ежедневно выезжающего на небосклон в запряженной четверкой лошадей колеснице. Именно здесь, по представлению древних, проходила граница мира73.

«За свионами еще одно море — спокойное и почти недвижимое, которым, как считают, опоясывается и замыкается земной круг, и достоверность этого подтверждается тем, что последнее сияние заходящего солнца не гаснет вплоть до его восхода и яркость его такова, что им затмеваются звезды, да и воображение добавляет к этому, будто при всплытии солнца слышится шум расступающейся пред ним пучины и видны очертания коней и лучезарная голова».

Тацит К. О происхождении германцев и местоположении Германии.

Это сообщение Тацита показывает, что он совершенно точно сообщил о летних «белых ночах» в высоких широтах, при этом, не отказав себе в удовольствии художественно изобразить северный заход и восход солнца.

<p>Клавдий Птолемей и его забытые карты о Севере</p>

В. Н. Татищев очень высоко ценил заслуги знаменитого географа, астронома, геометра и физика древности Клавдия Птолемея (около 90–168 гг.), а из его книг особо выделял фундаментальный труд «Руководство по географии»74:

«Клавдий Птолемей есть первый в порядочных географах, ибо хотя прежде его весьма многие географические описатели были, как выше положены Геродот, Страбон, Плиний, и у них великое число писателей упоминаемо, из которых книг весьма мало нам осталось, но сей потому первым почесться может, что он первую систему мира положил».

Татищев В.Н. История Российская с древнейших времен. Т. 1.

Важным приложением к его «Руководству по географии» являлись так называемые ландкарты, впервые ориентированные севером вверх. Известно, что до Птолемея большинство карт были ориентированы верхом на юг, реже на восток.

Интересна судьба этого труда. Вскоре после появления это сочинение Птолемея было незаслуженно забыто почти на тринадцать столетий, а точнее — до эпохи Возрождения. Только в 1409 году Мануэл Хризопор перевел его на латинский язык. С тех времен «Руководство по географии» десятки раз переиздавалось, а из-за огромного количества карт (более 60) имя Птолемея стало нарицательным: все сборники карт, которые мы называем атласами, в Средние века получили название птолемеи.

Конечно, особый интерес для нас представляет 3-я книга, где Птолемей дает описание Сарматии, которую он располагает между реками Вистулой (Вислой) и Ра (Волгой), одновременно разделяя ее на европейскую и азиатскую части. Выше Сарматии, указывает он, находятся не известные ему земли, поэтому описания их мы не найдем в книге. По мнению В. Н. Татищева, под неизвестной землей надо «разуметь Сибирь, Геродот именует Иперборея»75. Вслед за Татищевым мы могли бы прибавить:… и Север современной Европы.

Говоря о населении Сарматии, Птолемей, так же как и Тацит, указывает на финнов, относя их не к основным, таким как венеды (считается, что это предки славян), роксоланы, язиги и скифи-аланы, а к «менее значительным племенам»76.

«Менее значительные племена, населяющие Сарматию, следующие: около реки Вистулы, ниже венедов — гифоны (гитоны), затем финны; далее суланы (буланы), ниже их — фругдионы, затем аварины (обарины) около истоков реки Вистулы».

Птолемей К. Руководство по географии. (Перевод В. В. Латышева.)
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное