Неведомый город

Англичанин вместе с пленниками, пройдя платформу, направился по ровной, усыпанной песком дорожке, извивавшейся между зелеными садами, к многоэтажному, из красноватого с блестками известняка зданию, с башенкой посредине.

На башне развевался флаг, в котором доктор по рисунку — лев и единорог с гордо поднятой головой — узнал эмблему владычицы морей — Великобритании.

«Вот куда мы попали, — подумал Руберг, — ну, подождем, что будет дальше. Эти гималайские англичане чрезвычайно изобретательны. На них любопытно взглянуть».

— Пожалуйте сюда, — сказал сопровождавший их джентльмен, когда они прошли внутри здания несколько больших, по-европейски убранных зал. Перед пленниками отворилась дверь. Русские вошли в комнату, оказавшуюся очень светлой, высокой, с простой, но удобной мебелью, в числе которой находилось несколько кресел.

— Предлагаю вам пока это помещение, — проговорил джентльмен. — Когда судьба ваша решится, тогда получите другое. Спасаться бегством не советую, так как бежать некуда. Вы все равно попадетесь. А пока до свидания…

— Позвольте, — остановил его инженер. — Хотя вы и сильнее нас, но вы не имеете права так обращаться с иностранными подданными. Мы желаем знать, где мы.

— Вы в Бломгоузе.

— Что это за Бломгоуз?

— На это я не имею права вам отвечать. После узнаете, если только позволят.

— А у кого надо спрашивать позволения?

— Вам, как пленникам, этого знать не нужно, — заметил англичанин жестко и затем прибавил уже другим голосом: — Я пришлю вам Сигму. Если что понадобится, он исполнит.

Дверь захлопнулась. Слышно было, как снаружи щелкнул засов.

— Ну, — сказал доктор, обращаясь к своим друзьям, начинавшим складывать ружья и револьверы в угол, — кажется, мы попались, как караси на жаркое. Пленники… Впрочем, для пленников здесь недурно, — заключил он, окидывая комнату взором. — Уж давно мы не бывали в обстановке культурного человека. Теперь, когда мы находимся среди культурного мира, англичан, не мешало бы нам по-обчиститься; как вы думаете?

И доктор взглянул на свое запыленное и испачканное платье. Действительно, в смысле чистоты костюмов трое друзей не блистали. Все были перемазаны землей и мелкой пылью.

— Мне кажется, что все это не более как сон, мираж, — заметил юноша, смотря на своих друзей, словно желая видеть в них подтверждение своих слов.

— А я, — отозвался инженер, — думаю, чем мог англичанин разбить вдребезги каменный столб. Очевидно, здешняя техника далеко ушла от европейской. С этой стороны наше приключение смахивает на мираж.

— Один я вижу во всем этом происшествии реальную действительность, потому что начинаю ощущать самый настоящий голод, — ответил Руберг.

Эта неважная сама по себе шутка произвела благоприятную перемену в настроении пленников.

Друзья не заметили, как дверь отворилась и через порог ее переступил красиво сложенный индус высокого роста, в цветном тюрбане. Он нес таз и кувшин с водой для умывания. Очевидно, это и был Сигма.

Доктор живо начал разоблачаться, примеру его последовали и друзья. Все освежились и обчистились, насколько это было возможно. Теперь охотники походили скорее на обывателей, сошедшихся для мирной беседы, чем на отважных искателей приключений.

Голод давал себя знать, и пленники знаками показали Сигме, не понимавшему или притворявшемуся, что он не понимает английского языка, что они хотят есть.

Сигма вышел. Руберг выглянул в широкое, светлое окно. Справа от него в роще раскидистых магнолий, зеленых араукарий, развесистых дубов, длиннолистых олеандр, кудрявых пальм азиатских нагорий, выглядывали кокетливые домики, сложенные из того же красного с блестками, похожего на финляндский гранит, камня, что и здание, в котором находились пленники. Слева виднелся кусок водной поверхности, сверкавшей на солнце всеми переливами радуги. Должно быть, это была часть виденного ими озера. Прямо перед зрителем шли те же зеленые рощи, пересеченные прямыми аллеями.

К доктору подошел Березин.

— Как вы думаете, — тихо спросил он, взглянув на юношу, занятого своим костюмом, — что с нами будет?

— Пока ничего, — ответил врач. — Но как с нами поступят в будущем, трудно судить. Я боюсь только одного.

— Чего именно?

— Как бы не пришлось нам остаться здесь навеки.

— Навеки? Вы думаете, нас убьют?

— Нет. Но что заставят силой остаться здесь до самой смерти, в этом почти нет сомнения. Нас нельзя выпустить: во всем здесь кроется какая-то тайна, а мы уже приподняли часть завесы, скрывающей эту тайну.

— Вы, пожалуй, правы, — задумчиво произнес инженер.

Разговор был прерван появлением Сигмы, явившегося в сопровождении товарища, такого же высокого, статного индуса, как и он сам. Слуги несли в руках дымящиеся кушанья. Доктор открыл миски и облегченно вздохнул: кухня состояла из европейских блюд.

Несмотря на перенесенные волнения, все трое принялись за обед с большим аппетитом. Сигма прислуживал. Разговор не возобновлялся. Помыслы всех были устремлены только на еду.

— Это вовсе недурно быть пленником, — воскликнул оживившийся Руберг. — Со стороны англичан весьма даже похвально такое отношение к иностранцам.