Неведомый грузСборник рассказов из журнала "Вокруг света"

Профессор Кортон сидел, опустив подбородок на руку; он старался победить подергивания какой-то жилки, грозившие перейти в мучительную судорогу, кривящую рот, мешающую говорить. Уже давно он ждал этого: кто-то придет и произнесет приговор, в душе сделанный самим Кортоном.

Кортон резко выпрямился.

— Хорошо, пусть все знают, как профессор Кортон своим авторитетом ученого ботаника и агронома помог обмануть английский народ.

Он сжал руками виски.

— Мне не нужны были ни деньги, ни слава. Просто я очень стосковался по настоящей большой работе. Да, в сущности, я никогда и не имел работы большого масштаба. Наше сельское хозяйство непрерывно деградирует, биологическая наука ушла в дебри, далекие от нужд человечества. И вот вдруг неожиданно смелая идея — создать грандиозные плантации арахиса! Парламент ассигновал большие суммы на плантации земляного ореха в Африке, и мне показалось, что десятки миллионов фунтов стерлингов — слишком большая сила, чтобы не считаться с нею.

Профессор Кортон встал и снова взял рукопись. Он подержал ее в руке, как будто определяя ее вес по сравнению с теми миллионами фунтов стерлингов, которые создали перед его глазами обманчивый мираж, приведший его на край пропасти.

Он больше уже не выпускал рукописи, то размахивая ею, то сжимая узкими длинными пальцами.

— Мне предложили обосновать с научной точки зрения возможность превращения любой или почти любой части Танганьики, Северной Родезии и Кении в цветущие плантации земляного ореха. Я говорил, что нужны исследования, экспедиции, изучение местных условий. «Вы недооцениваете негров, — заявили мне. — С их помощью голый камень можно превратить в плодородную пашню. А для исследований мы создадим вам великолепную лабораторию с теплицами, с искусственным климатом. Делайте там, что хотите, не пугайтесь никаких расходов».

Кортон посмотрел на Сильвера и как будто только сейчас узнал юношу, посетившего его год назад.

— Вы постарели лет на десять, мистер Сильвер.

— Да, — ответил Сильвер, — вряд ли время проведенное мною в Танганьике, можно измерять месяцами. Я сам чувствую, что стал значительно старше.

— Многое в нашей жизни старит человека. Я теперь совсем старик, а еще недавно я бы обиделся, если бы кто-нибудь назвал меня так… Очень скоро я. понял, что далеко не все в Африке идет хорошо. Но я стал уверять себя, что мои опыты и исследования могут принести еще пользу, вместо того чтобы честно заявить всем: затея провалилась. Организаторов ее, надо сказать, это мало трогало. Ведь сами концерны предпочли не рисковать своими капиталами, а великодушно «пожертвовали» идею преобразования Африки правительству: пусть в случае неудачи расплачиваются разные Джонсоны, Смиты…

— Смит уже расплатился за все, — угрюмо перебил профессора Сильвер.

— Ваш товарищ, похожий на худенькую девушку, остался там навсегда?

Сильвер кивнул головой.

Профессор несколько минут молчал, нервно перелистывая рукопись.

— Ваша книга — очень ценный документ. Но в ней многого не хватает. Вы видели страшную, бесплодную землю, щедро политую потом и кровью людей. Вы видели плоды обмана, преступлений, тупости, самонадеянности и невежества. Обо всем этом написано здесь… Ну, а если бы за дело взялась не «Юнайтед Африка», а какая-нибудь другая фирма? Получилось бы иначе.

— Ваш приход и эта книга оказались для меня тем толчком, от которого мы вдруг обретаем силы для борьбы.

— Нет! — ответил Сильвер.

— Конечно. Нет и не может быть! Для подобных работ требуется не жажда наживы, а прежде всего другое отношение к труду — социалистическое. Но это должен быть настоящий социализм, а не наш, лейбористский, который является таким же обманом, как и реклама любой фирмы, вроде «Юнайтед Африка компани». При настоящем социализме ни плохие земли, ни отсутствие воды, ни мухи тсе-тсе не смогут влиять на судьбы самых смелых, самых широких планов. Вот эта мысль и должна пронизать всю рукопись. Я помогу вам, сделаю все, что в моих силах.

Профессор выдвинул ящик стола и, доставая лист белой бумаги, увидел лежавший под ним совершенно новый пистолет.

— Это про таких людей, как я, сложена наша поговорка: «Идя по улице Вот-Вот, приходят в дом Никогда». Я все надеялся на это вот-вот, все собирался что-то сделать. И вы застали меня уже на пороге дома Никогда готовым совершить непоправимое. Ваш приход и эта книга оказались для меня тем толчком, от которого мы вдруг обретаем силы для борьбы. Моя помощь в опубликовании вашего труда, — а это не так просто, мой друг, — будет только началом этой борьбы. На меня сразу обрушатся со всех сторон, постараются свалить одним ударом. Но это им не удастся. Мы сделаем свое дело!..

ПУЛЬС ЗЕМЛИ

Ночью