Неведомый грузСборник рассказов из журнала "Вокруг света"

Я считал это просто доказательством могущества химии и отнюдь не связывал наш успех с какими-либо практическими возможностями. Но тут как раз стало известно, что во Франции обещано двенадцать тысяч франков золотом тому, кто найдет способ изготовления пищи, годной в течение очень длительного времени. Нужно было средство борьбы со скорбутом[1], который опустошает армию и флот во время дальних и долгих походов. Иванов торжествовал: его идея нужна, ведь сама жизнь требует ее осуществления!

Он сразу превратился в другого человека. Исчезли его замкнутость и надменность. Он готов был каждого посвятить в свои дела, чтобы тот разделил его радость. Я никогда не предполагал, что суровый и молчаливый Иванов может говорить с таким вдохновением, с таким подъемом. Он сумел заинтересовать своими работами даже адмирала Волкова, своего дальнего родственника. А этого человека, по-моему, вообще трудно чем-нибудь удивить или поразить. Адмирал обещал широкую поддержку опытам с «вечной пищей», если она выдержит придуманное им испытание: дальний рейс в жаркие страны.

Сам Иванов считал все испытания пустой формальностью — он не сомневался в успехе.

Его слепая убежденность раздражала меня все больше. И однажды в пылу спора у меня вырвались необдуманные слова: «Если вы так уверены в „вечной пище“, почему не попробуете ее сами?»

Как мог я сказать это человеку, которого знал не хуже себя? Не знаю… Легче всего мы наносим удар тому, кого любим, чьи слабости и больные места нам отлично известны.

Я тут же отрекся от своего безумного предложения, уверяя, что это лишь глупая шутка. Пытался испугать Иванова. Напоминал, что до сих пор опыты давали преимущественно отрицательный или сомнительный результат: животные, на которых мы испытывали «вечную пищу», как правило, погибали.

Но было поздно! Иванов словно только и ждал подобного вызова. Напрасно я убеждал его выполнить наш план без отклонений: закончив путешествие, намеченное Волковым, испытать годность пищи на обезьянах, собаках и других животных. Если хотя бы часть животных выдержит длительное питание ею — значит, задача в какой-то мере разрешена.

Тогда, говорил я, мы можем вместе рискнуть и нашей жизнью. Все было тщетно! Иванов выбрал из наших запасов банку, хранившуюся около шести месяцев, и уселся за стол с видом лакомки, добравшегося до любимого кушанья.

Кириллов замолчал, уставившись в темный угол трюма, как будто ожидая, что сейчас оттуда кто- то выйдет и подтвердит своим свидетельством его рассказ.

— Иванов умер у меня на руках в страшных мучениях. Смерть его, явившаяся трагическим подтверждением его заблуждения, положила конец нашим работам.

Но адмирал потребовал довести опыт до конца. Оказывается, он и сам размышлял о том, что следует искать новые виды провизии специально для дальних путешествий. Еще молодым человеком он ввел во флоте некоторые средства против скорбута: крепкий чай, клюквенный сок, фрукты, сваренные в густом сахарном сиропе. «То, что задумал Иванов, — дело большой государственной важности, — сказал мне Волков. — Надо обязательно выяснить, чего еще не хватает, почему хорошие продукты превращаются в яд…».

Я подчинился, ибо только я мог предупредить какие-либо еще более безумные затеи. По настоянию Волкова была изготовлена специальная партия «вечной пищи». Я старался действовать с особым тщанием и применил даже новый состав для заливки пробок — испытание должно было стать последним и окончательным доказательством невозможности создать «вечную пищу». Остальное вы сами знаете. Напомню только еще раз: рискнувшего отведать хотя бы ложку того, что хранится в трюме, ждет участь Иванова. Жертвы отравления постепенно слепнут и в нечеловеческих муках умирают. Мы не имеем права подвергать несчастную команду «Отважного» еще и этим предсмертным страданиям.

Я прошу вас помочь мне уничтожить содержимое ящиков, пока у нас еще есть некоторые силы. К тому же этого требует государственная тайна. Ведь неизвестно, в чьи руки может попасть бриг, когда… словом, когда все кончится.

Ни малейшего сомнения не закралось в душу Сидорова, когда он слушал рассказ о «вечной пище». Ведь это его собственная мечта!.. Победа над скорбутом, над ужасами голода в океанских пустынях! То, что не удалось сегодня, может, удастся завтра, через месяц, год, пусть даже через десять лет! Важно, что уже наметился какой-то путь.

Он подошел к одному из ящиков, вытащил округлый предмет, сорвал соломенную обертку и с некоторым разочарованием стал рассматривать стеклянный сосуд. Так вот как выглядит таинственная «вечная пища»! Вот и вся тайна брига «Отважный».

Банка, обыкновенная банка, и в ней что-то очень похожее на суп с большими кусками вареного мяса.

Кириллов бегло глянул на банку.

— В этих ящиках баранина. А здесь… лучшая свинина. — его дрожащая от слабости рука вытянулась влево. — В ящиках прямо перед нами — костромская говядина. Тут, ближе к деку, овощи: горошек, капуста, огурцы, редька, сладкий лук…