Невенчанная жена Владимира Святого

На Киев двинулись ранним утром, нужно много пройти, вовремя оказаться на волоках, а там еще путь по Днепру… Владимир вспоминал рассказы, слышанные еще в детстве о князе Олеге Вещем и его захвате Киева. На сей раз так не получится, брат Ярополк давно извещен о намерениях Владимира, сможет оказать достойное сопротивление. Это беспокоило самого князя, но не его воеводу Добрыню. Владимир дивился дяде: на что тот надеется? Конечно, у варяжской дружины, которая пришла с ними из-за моря, силы много, но они хороши в открытом бою, а Киев имеет прочные стены. А ну как братец не станет биться на поле, закроется и будет сидеть? Добрыня усмехался:

– Ну и пусть сидит, князь. А мы вокруг встанем и тоже подождем. Его свои же кияне тебе выдадут!

– Да у нас и дружины не хватит, чтоб весь Киев вместе с Горой окружить! А что толку в осаде, ежели в ней дыра?!

Добрыня махал рукой:

– Справимся, не страдай раньше времени.

Князь стоял на небольшом холме посреди просеки, наблюдая за тащившими ладьи лошадьми и варягами, переносившими остальной груз на своих плечах. Интересные люди варяги: воинственные и жестокие в бою, они умели быть чуткими друг к дружке. Неудивительно, нельзя срываться на соседа, если месяцами сидишь с ним рядом на руме и от него нередко зависит твоя жизнь. Они любят золото, меха, женщин, но готовы все бросить хоть за борт, если нужно для дела. Бой для них – главное. А еще своя воинская дружба. Варяг за варяга жизнь отдаст, не задумываясь, правда, сначала постарается вытрясти ее из врага. Может, потому они так сильны? Даже норманны, ходившие набегами на дальние земли, и то не столь едины, как варяжская дружина. Зная, что тебя не предадут и не оставят погибать, спасая свою шкуру, идти в бой спокойнее.

Будут ли когда у русичей такие дружины? Почему бы и нет? Воевать научиться наука не хитрая, время и желание нужно, а силы и смекалки русичам не занимать. Только надо знать, ради чего бьешься. Варяги жизни другой не ведают, они живут морем и дружиной. А у русичей дома семьи, выкинуть мысли о которых не удается. Значит, надо брать в дружину не тех, кто вчера пахал или в кузне работал, а отдельных людей, чтоб так же жили воинским братством.

От размышлений князя отвлекла обыкновенная ворона. Умнейшая птица, живет рядом с человеком, но ему не дается. Владимир заметил, что неподалеку ворона прилаживается стащить что-то из клади, которую бросили наземь. Сначала хотел спугнуть, но потом замер, приглядываясь. Птица долго смотрела на самого князя, видимо, понимая, что человек разгадал ее намерения. Тот не шевелился. Наконец, поверив, что Владимир не собирается мешать, ворона осторожно бочком подскакала к мешку, снова постояла, наблюдая за окружающим, сделала еще скок и сунула голову в едва видную прореху. В следующий миг раздались одновременно хлопанье крыльев взлетающей птицы и крик дружинника, у которого та что-то украла. Князь расхохотался, сочувствуя пострадавшему:

– Что стащила-то?

Варяг сунул палец в прореху, потом развязал мешок и выругался:

– Вот зачем стащила?! К чему ей руна?

Владимир мгновенно стал серьезен:

– Ну-ка посмотри, какую руну утащила.

К ним, привлеченная шумом, подошла Рогнеда, остановилась, внимательно слушая.

Варяг уже сообразил, что своим нападением ворона что-то подсказала. Он перебрал все оставшиеся палочки и объявил:

– Руну беды, поражения!.. – не зная, как к этому относиться.

Князь замер, а полочанка вдруг громко объявила:

– Это же хорошо! Теперь, как ни кидай руны, поражения не видать! Ай да птица!

Немного погодя все знали о пропавшей руне, варяги довольно кивали головами, соглашаясь с княгиней. Предсказание вороны прибавило уверенности, дальше пошло легче.

Рогнеда хотя и увязалась с Владимиром, но особых забот ему не доставляла, легко переносила тяготы пути, спала, где получалось, ела, что давали. Добрыня усмехался: не жена, а золото! Но со строптивым нравом своей красавицы князь столкнулся сразу. Рогнеда не стала прятать волосы под женский плат, так и носила их распущенными, только перехватывала оберегом, и все, либо делала по-девичьи одну косу. Когда тот же Добрыня намекнул, что не мешало бы заплести две, дернула плечом:

– Косы заплетают на свадьбе!

Воевода покосился на князя, но тот усмехнулся:

– Не тронь ее, пусть ходит как хочет.