Never Back Down (СИ)

— Н-ничего, мы просто побеседовали. Он спросил, что я помню последнее, что было со мной после. И всё. Я говорил, он хмыкал в бороду. — Эд осёкся. — Ребята… Честное слово, я понятия не имел… Перепугался не меньше вашего. Я очнулся, когда услышал ваш разговор, до этого — всё как в тумане. Клянусь.

— Да поняли мы уже, — Ремус с досадой отмахнулся. Бить негодяя теперь было жалко, но разбить что-нибудь до сих пор чесались руки.

— А как думаете… то, что сказала Помфри…

— Не отправят её ни в какое Мунго! — рявкнул Сириус. — Это просто шок! От шока никто не умирал! И с ума она не сойдёт, она крепкая! Она Блэк, мать вашу, а мы не пальцем деланы!

Ремус видел, что Сириус сам едва на стенку не лезет от отчаяния.

Ночью им обоим не спалось. Ближе к полуночи Сириус вновь разложил карту Мародёров. Питер храпел, Джеймс, обнимая подушку, что-то бормотал во сне о рыжих волосах. Ремус лежал, глядя в потолок. Мысли его снова и снова возвращались к Больничному Крылу, к…

— Нет, ты только посмотри! — раздался возмущённый шёпот. Ремус приподнялся на локте. — Оба Лафнегла только что покинули башню Рейвенкло. Ставлю галеон на то, что пойдут они к Больничному Крылу.

— Перехватим?

— Думаешь, нужно? — с сомнением спросил Сириус.

Оба пару секунд молчали. Потом, не сговариваясь, вскочили, взяли из сундука Джеймса мантию-невидимку и поспешили вниз.

— У, сукины дети. Поймаю, выловлю, выпотрошу и отправлю летать на этих самых мётлах!

— Лина…

— Что, „Лина“? Я уже хрен знает сколько Лина! Они издевались над моей подругой! И над братом! Я не оставлю этого просто так!

— Мы не знаем, кто…

— Кто-кто? Йоре и компания! — шипела Лина. — Мне Марс рассказывала, что Йоре ей угрожал в Хогсмиде. Я тогда ей ещё не верила, дура я такая.

— Зачем ему это, подумай сама? Они знакомы всего месяц и дважды общались. Он же не маньяк, чтобы делать это ради удовольствия…

— Мы этого не знаем. Он же отмороженный! Он мог повесить её за пятки к ясеню и заявить, что это инсталляция „Один на Иггдрасиле“.

— Ерунду говоришь.

— Знаю. Переживаю просто, — махнула рукой Лина. — Пойми меня правильно, я узнала пару минут назад, что с моей подругой случилась беда, что мне ещё остаётся? Только шипеть в пустоту, надеясь, что пустота мне ответит.

— Вы какого лешего здесь забыли? — в свою очередь спросила пустота. Лина охнула, выхватила палочку. Эд схватился за свою, осветив коридор ярким светом „Люмоса“. Темнота коридора шевельнулась, являя им ясные лики Люпина и Блэка.

— Фу, идиоты, — фыркнула Лина. — Напугали же! К Марс идём, что ещё?

— В свете последних событий я не стал бы на вашем месте шататься по ночам в одиночку, — серьёзно заявил Ремус.

— А вы сами сейчас чем занимаетесь? — буркнул Эд.

— У нас хоть есть маскировка.

— А мы и спрятаться можем.

— Как же. А потом кого-нибудь из студентов найдут дрейфующим посреди Чёрного озера?

— Заткнись, Лунатик, — зашипел Сириус, потом повернулся к Лафнеглам. — Идём вместе, договорились?

Эд пробурчал что-то невнятное. Он недолюбливал Люпина. По известным причинам. А тут ещё пару часов назад он грозился разорвать его, Эда, на мелкие куски. Но лучше всё же идти вместе, чем препираться всю ночь посреди коридора.

— А что такое Иггдрасиль? — спросил Сириус Лину.

Сестра рассказала Блэку кусок скандинавского мифа о Древе Мира и боге Одине. Она готова была уже цитировать „Старшую Эдду“, когда они дошли.

[Часть текста была повреждена при пожаре]

Странно. Так темно. А меня это больше не пугает. Не пугает и чудовищный хор, который сопровождал мои сны о мраке. Под ногами была твёрдая поверхность. Я несмело шагала сквозь липкую тьму, которая подрагивала от невидимых голосов, цеплялась за волосы, за мантию.

„Знаешь, в чём преимущество пустоты перед тьмой?“

Я помню этот голос. Именно он мне всегда приказывал не закрывать глаза в моих снах.

„В чём?“

Впереди виднеется очертание двери: очерченный в темноте прямоугольник и круглая сверкающая ручка.

„В пустоте нет ничего. На то она и пустота, не так ли?“

На сей раз у меня есть цель. С каждым шагом хор поёт о крадущейся смерти всё громче, так что мне приходится прислушиваться к голосу моего невидимого собеседника, который продолжал вещать.

„А раз там нет ничего, то там нет смерти как таковой. Смерть, по сути, труслива. Она прячется во тьме, под закрытыми веками. Когда ты окажешься в пустоте, достаточно лишь моргнуть, чтобы смерть тебя получила“

Я остановилась.

„Окажусь в пустоте? Почему я должна туда попасть?“

Смех. Жуткий, холодный. Так мог бы смеяться демиург, который знает, что опостылевший ему мир обречён, так что можно лишь наблюдать за жалкими попытками человечества спастись.

“Потому что всё имеет свою цену. Особенно могущество. Сотворив первое заклинание с помощью твоего талисмана, ты связала себя с ним контрактом“

Я чувствовала, как тьма хватает меня за ноги, липнет к мантии, но стряхивать её я не собиралась.

„Каким ещё контрактом? Я не знала! Не знала!“