Never Back Down (СИ)

Только вечером, вернувшись от Поттеров, волшебник засел в кабинете с добытой им книгой. Осторожно пролистав страницы, он открыл первую. По непонятной ему причине чёрные строчки вызывали в нём странную дрожь. Справившись с волнением, он вчитался в первую страницу.

«Моё имя Марисса. Марисса Блэк. Я была единственной дочерью Вальбурги и Ориона Блэк…»

====== Часть 1 (всё начинается здесь) ======

Моё имя Марисса. Марисса Блэк. Я была единственной дочерью Вальбурги и Ориона Блэк. Дочерью чистокровных великих волшебников великой династии. Почему была? Потому что мать меня предпочла вычеркнуть из фамильного древа навсегда, когда мне было ещё восемнадцать лет. Что же я такого сделала? Ха-ха-ха…это печальная история. И берёт она начало где-то в моём детстве.

Для начала, расскажу о жизни до письма, которое я, естественно, (как же иначе!) получила из школы чародейства и волшебства Хогвартс. Боже, как матушка тогда кудахтала о той чести, которую она и мой отец оказывают этой школе, отправляя туда своих отпрысков! Путь даже один из отпрысков — предатель-гриффиндорец. Хотя и меня мать ни во что не ставила. Но обо всём по порядку. Вальбурга Блэк — деспотичная, никого и ни во что не ставящая, гордая особа. Единственное, что она ценила, это чистая кровь, имя Блэк и светская, аристократичная жизнь. На детей ей было плевать. Почти на всех, кроме младшего сына. Старшего она презирала, ненавидела и делала вид, что того никогда не существовало. Ко мне относилась, как к предмету меблировки. Но после проступка старшего брата (а сделал он то, что поступил на Гриффиндор), она начала ко мне относиться лучше, да…как к собачке, а не как к торшеру. Уже неплохо. Младшего моего братца она обожала. Только потому, что он смотрел ей в рот, хватал каждое её слово, впитывал, словно губка. Я давно говорила ему, что если он будет всем так…угождать, то ничего хорошего не выйдет. Орион Блэк был… флегматичным лысеющим аристократом. Детьми не занимался, доверял всё матери, а мать эльфам. Вот и всё. Ну, а о братьях можно узнать впоследствии повествования, да? Вот и прекрасно. Итак, однажды утром, недели за 2 до начала учебного года (моего первого года, кстати), дом 12 на площади Гриммо сотряс громогласный вопль:  — Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ, КРЕТИН! По крутой лестнице, громко хохоча, скатился взъерошенный Сириус, а следом за ним нечто злобное, лохматое, орущее и… ФИОЛЕТОВОЕ! Короче, Я.  — Выдохни, сестрёнка, тебе фиолетовый идёт, — задыхаясь от смеха, крикнул Сириус. — И кстати, говорят, что этот цвет успокаивает.  — Придурок! — орала я. От избытка чувств я не могла подобрать слов. Ну, так начинается почти каждое утро, так что и кипятиться не стоило, но испортить мне такой день… — Ты…ты…ты мерзкий, глупый, наглый хам!  — А ты напыщенная гусыня! — крикнул тот, согнув руки в локтях, отставил зад и прошёлся по коридору, повторяя «Га-Га-Га!»  — Да чтоб тебя Кричер поцеловал! — в сердцах крикнула я. ХЛОП!

Рядом с братом-дегенератом материализовался наш домовик и тут же прилип к его губам. От неожиданности Сириус пошатнулся, налетел на стену, прижав возмущённо квакающего эльфа.

 — Отщепишь! — приказал Сириус. Лицо и губы у него были пунцовыми. Если бы не бешено вращающиеся синие глаза, его родство со свёклой было бы просто неоспоримым. Я же покатывалась со смеху на втором этаже.  — Да-а, Сириус! Вот смешно будет, когда в Хогвартсе все узнают, что первая девчонка, с которой ты целовался, это наш домовой эльф!

Брат уже синел, а я не могла остановиться.

 — Вот многие учатся на помидорах и персиках, а старший сынок благородного семейства Блэк на домовиках! Сириус уже поднимался по лестнице. Я начала немедленную капитуляцию. Надо спрятаться, а то ведь знаю этого бузотёра. Не уймётся, пока не отомстит. А я пока забегу в комнату и спрячусь в шкаф. Топ топ топ…  — Алохомора. Не спрячешься, гуся моя. — В ласковых нотках было больше угрозы, чем искренней братской любви. А Сириус решил как раз перерыть шкаф. На языке уже вертелось, что если он хочет обновить гардероб, то мои наряды будут ему безнадёжно малы, а если ему прямо так невтерпёж, то может попытать счастья в шкафах мамы или Меды. Он уже собирался отодвинуть кучу шмоток, за которыми я пряталась, когда в комнате возник Кричер и сказал, что мать зовёт завтракать. Сириус, ворча, убрался. Я вылезла из шкафа. Эльф всё ещё стоял посреди комнаты. В отличие от матери и Сириуса, я и Рег относились к домовику хорошо, и он платил нам тем же.  — Кричер, извини, что так вышло, — извинилась я.  — Кричер живёт, чтобы служить славному семейству Блэк, поэтому госпожа Марисса может приказывать Кричеру всё, что она пожелает, — каркнул эльф.  — А ты можешь стереть с меня всё…это?

Кричер щёлкнул узловатыми пальцами, и краска мигом исчезла с волос, лица, одежды и пижамы.