Never Back Down (СИ)

Вопреки моим ожиданиям, хохочущие мальчишки ниоткуда не вышли, нигде не слышался смех или шепоток. Только ветки продолжали стучать, а тень хрипеть. Я ткнула палочкой в ЭТО. Знаете что я увидела? Чёрные лохмотья, свисавшие до земли, осклизкая рука, торчащая из-под тряпки. На короткий миг я испугалась: Дементор! Я попятилась.

 — Нет… не приближайся!

Лина нашарила ногой камень, размахнулась и кинула его в гипотетического дементора. Раздалось оханье, чудище тут же распалось на две составляющие. Одна часть — потирающий голову брат, вторая — держащий в руках обломанные ветки Джеймс. Мальчишки вдруг переглянулись и расхохотались.

 — Видели бы вы свои лица! — икнул Сириус.  — Ну ты и гад… — зашипела я, надвигаясь на него. Сзади послышался всхлип. Лили сидела, закрыв лицо руками, её плечи мелко дрожали.  — Лил? Чего ты? Это же шутка! — Джеймс бросился к девочке. Как только он подошёл поближе, Эванс с размаху залепила ему пощёчину, да такую, что с Джеймса слетели очки. Вопреки всему, глаза у девочки были сухими и ясными. Ай да Эванс!  — Придурки! — Крикнула она. Джеймс выглядел виноватым и одновременно ошарашенным.  — Так ты это… не того?..  — Какая и меня гриффиндорка, если я боюсь двух пугал и одно чудовище. И чудовище здесь тот, кто придумал это! — Фыркнула она.  — А где Рем и Питер? — спросила я, отвлёкшись от пинания старшего брата.  — Не знаю, — искренне ответил Джеймс, разведя руками.  — Тут мы. — Из-за кустов вышли эти двое. — Мы нашли его, идём.

Поплутав немного по заросшей тропке среди деревьев, мы вышли на маленькую полянку, залитую светом половинчатой луны. Посреди полянки высился полуразрушанный фонтан в виде широкого и приземистого восьмигранного столба. Гранитная чаша была обрушена с одной стороны, с другой стороны — покрыта крупными трещинами, из которых прорастали маленькие ростки каких-то деревьев. Каменный резной столб сохранился, хоть и подвыветрился, из раскрытых ртов масок, из которых раньше струилась вода, теперь свисали зелёные стебли вьюна и плюща. Да и вообще всё сооружение было покрыто толстым слоем пушистого зелёного мха, пылью и грязью. На столбе был водружён гранитный шар. Казалось, он вовсе не был тронут временем. Шар источал своё собственное тусклое свечение. Впечатление невероятное! Даже мох к нему не лип!

У каменной чаши росли закрытые в бутоны цветы. Я догадывалась, что это, но догадку решила оставить при себе. Мы все семеро замерли, в изумлении таращась вокруг.  — Как тут тихо… — прошептала Лили. — И красиво. Вы не находили ничего подобного? — Она обратилась к мальчикам.  — В эдакой глуши? — хмыкнул Сириус, обходя фонтан по кругу.  — Какая изысканная работа! — восхищённо прошептал Ремус, осматривая узоры на дне чаши. Присмотревшись, я поняла, что она вовсе не была оббита или обветрена. Нет, это была резьба!  — Это Лондон? — Изумилась я. — Вот это да, и в правду! Мерлин! Да тут даже маленькие человечки!  — Ага… А вон Париж! А там что?  — Москва? Мама показывала фотографии оттуда, — вставила Лина.  — Невероятно!

 — Обалденно!

 — А по мне жуткая рухлядь, — зевнул Поттер.

 — Какой ты гадкий и толстолобый! Для тебя есть хоть что-то прекрасное? — фыркнула Лили.

Стены чаши были гладкими, ступенчатыми, такими, что на них можно было сидеть. Поттер сидел по-турецки спиной к фонтану и закинув голову к небу. Услышав вопрос Лили, он бросил на неё взгляд:

 — Есть, Эванс. Ты удивишься, но есть. — Он отвернулся, чуть порозовев. Заметили это только я и Сириус, но промолчали, только слегка улыбнувшись.  — А что это за цветы? — Спросила Лина, приседая на корточки.  — Ну… Сложный вопрос, с моей «У» по Травологии сказать непросто, — Я опустилась рядом. — Но, если я права, то эти цветы распускаются только одну ночь в месяц. И ещё у них есть удивительное магическое свойство. Мало того, что они входят в рецепт разнообразных зелий, так ещё и…  — ААААА! МЕРЛИН!

Внезапный крик разорвал тишину над лесом. Мальчики тут же схватились за палочки, настороженно и испуганно озираясь. Оказалось, что балбес Питер засунул руку в пасть одной из морд, а там что-то зашевелилось. Дружными недюжинными усилиями мы вытащили его из этой «адской ловушки», как он её называл. Стоило руке покинуть неположенное ей место, из отверстия потоком хлынула стайка ящериц.