Nevermore, или Мета-драматургия

Вещи тоже страдали, не только люди. Светлые обои оказались исписанными вдоль и поперек: влюбленные, как на грех — оба поэты, в передышках между занятиями любовью и членовредительством сочиняли стихи, каждый по строчке. Гекзаметры, хокку, сонеты и танки. При виде этого зрелища я мужественно устояла на ногах, но все-таки выразила протест: квартирная хозяйка, как никак, погладит по шерстке меня, а не их. На это Бэт, расщедрившись, заявил, что все оставшиеся деньги Инока я могу забрать на ремонт хаты. Правда, он добавил:

— Но ты совершишь большую и непоправимую глупость. Советую оставить все как есть. Для потомства.

Задвижка на двери ванной в один из вечеров оказалась выдранной с мясом. Меня угораздило придти в тот момент, когда вокруг этого события кипел яростный диалог:

— А какого хрена ты ушла в ванную? И заперлась там?!..

— Я всегда вечерами лежу в ванной с книжкой. Слабость у меня такая. Имею я право уединиться хоть на полчаса?!

— Не имеешь! Мне стало нечеловечески одиноко. Ты же знаешь, я не могу без тебя даже пяти минут…

Продолжали они, уже вцепившись друг в друга. Как смертельные враги, глаза в глаза. Давно замечено, и не мною, что любовь частенько смахивает на смертельную вражду. А оргазм — на муку.

— Больной… сумасшедший… скорей бы тебя вылечили электрошоком…

— Ты хочешь, чтобы меня вылечили от любви к тебе?

— Нет!..

Диалоги такого же или чуть меньшего накала звучали и за ужином, который я, вернувшись с работы или прогулки, разделяла с ними. Порой они напрочь не замечали меня — творили и говорили такое, что я ощущала себя мухой на занавеске и едва сдерживалась, чтобы не бежать прочь, не дожидаясь уговоренных часов. (Что именно сдерживало? Сие для меня загадка.)

Бывало и наоборот. Перебродившая в них любовь перехлестывала через край, и меня обдавало ее брызгами: Бэт принимался наделять мою персону безудержными комплиментами, справлялся о здоровье и настроении, моем и Модика с Лилит (крысок в целях безопасности я временно переселила к родным). Айви усиленно приглашала в Москву, дарила фенечки, амулеты и книжки.

Даже обычные его шуточки теряли в значительной мере градус язвительности:

— Зачем тебе самоубиваться, Астарта? Лучше сходи-ка замуж, раза три, от каждого мужа заимей по три ребенка и назови их именами девяти бесов. А?.. Неплохой перфоманс получится.

— Знаешь, почему я не отправляю в ответ на поток твоих оскорблений этот бокал в область твоей физиономии?..

— Знаю. Мы в ответе за тех, кого не сумели вовремя послать.

О сайте 'У Бафомета' речь ни разу не заходила. А когда я пробовала ненавязчиво поднять эту тему, ни Бэт, ни его возлюбленная ее не поддерживали. Мне было обидно, говоря по правде: хотелось поделиться новыми стихами и отрывками из прозы, которые я прилежно нарыла, пополняя библиотеку. В 'картинной галерее' тоже появилось немало темного и инфернального — недаром в последнее время я стала завсегдатаем художественных выставок (на которые прежде заманить меня было проблемой).

Впрочем, ко мне и раньше наведывалось подозрение, что Бэт, по сути, никакой не сатанист. Левый Путь, столь много для меня значащий, для него лишь очередная игрушка скучающего ума, недолгая пища для вечноголодного воображения.

Порой ко мне даже подкатывалась крамольная мысль: а есть ли вообще глубина у человека, не способного встать на Путь, или хотя бы этот самый Путь обнаружить?..

То, что они собирались сделать в последний день, ничуть меня не удивило.

Именно этого я и ждала. С тех самых слов Бэта о 'сюрпризе', который они с Айви готовят Иноку. Правда, поначалу это было на уровне предположения. Мало ли, какой они могли задумать сюрприз. Могли попросить Инока обвенчать их в своей квартирной церквушке. (Уверена, Бэт надел бы под рубашку перевернутую пентаграмму и в протяжении всей процедуры держал пальцы сцепленными в кощунственном жесте.) Или — окрестить их будущего ребенка. Фантазия у обоих богатая.

Но после белых цветов, наводнивших мою квартиру, все остальные варианты отсеялись. Будучи девушкой, отличающейся умом и сообразительностью, я не нуждаюсь, чтобы мне намекали трижды.

Дамы и господа! Позвольте представить вам модные в этом сезоне 'даблы'.

Уточняю: в суицидной тусовке, к которой я имею счастье (или несчастье — это с какой стороны посмотреть) принадлежать, вошли в моду не просто 'даблы', а 'даблы' дружеские. Среди подопечных Инока таковых было два за последние полтора года. В первом случае мальчик и девочка, познакомившись на форуме, спрыгнули с крыши, для надежности сковав руки наручниками из секс-шопа. Во втором — тоже мальчик и девочка, и тоже друзья, точнее — единомышленники, брат и сестра по суицидной вере, ушли зимой далеко в лес и наглотались снотворного.

На сайте 'Nevermore' периодически появлялись люди, ищущие партнера для прыжка в небытие. Это не поощрялось, но, в общем-то, и не осуждалось.