Неверная

За месяц до родов, Иду перевезли поближе к родному городу, в небольшой городок на Волге, где в родильном отделении работала Надежда Алексеевна Изюмова, а для Галины просто Наденька, красивая девочка с косичками, а теперь зав гинекологии, которая приняла у роженицы роды без документов и записей. Пришла девушка, родила ребенка, оставила записку, ушла — такое бывает. А в записке было написано, что отец ребенка не кто иной как покойный сын Галины Александровны, проживающей по такому то адресу, такой то телефон. Дальше дело за малым — опека, где на самом верху восседал Игорь Вадимович Пронин, а для Галины, любимчик Игорёк, шабутной пацан, душа компании с гитарой на перевес.

Так Галина Александровна в кратчайшие по документам сроки стала бабушкой, и не только бабушкой, но и главной сплетней во всей школе и ближайшей округе. Женщина пятидесяти лет и снова мать, хотя официально она числилась опекуном без удочерения. На раздражающие вопросы, как она собирается растить внучку, Галина Александровна только фыркала.

Соня родилась в начале апреля, в июне Галина привезла её домой и показала любопытным соседям и коллегам, и сразу уехала на все летние каникулы в Крым, где добрый дядька генерал-майор Власов, он же Сашенька, выделил ей дом, который недавно получил в качестве взятки. Таких домов у него было много, для любимой учительницы ничего не жалко. Ида была представлена, как няня, которой она и стала для всех остальных по приезду обратно.

Грамотный юрист Борисоглебский Виктор Юрьевич, для Галины просто Витюша, из города на Неве, составил для Галины и Иды договор, что в случае безвременной кончины бабушки опекуном над девочкой становится Ида, которой также было предоставлено право распоряжаться и всем имуществом покойной.

Когда после поездок по всей России-матушке, Ида вернулись домой с «не дочкой» на руках, всё будто устаканилось в её жизни, всё просто и понятно. Живи и не жалуйся, работай и терпи. Сложнее всего оказалось терпеть разлуку с сыном, о котором Ида вспоминала каждый день и плакала первое время, потом её за это отругали.

— Не плачь! Лучше молись за него, толку больше! — наказала ей Галина.

И каждый вечер перед сном Ида стала отправлять свои молитвы во тьму ночи, за своего сына, дочь, а потом отчего-то ей захотелось и за Влада, так и повелось. Три имени в молитве за их здоровье и благо.

Для всех окружающих Ида была девушкой в трудном положении, которая снимала у Галины комнату и присматривала за ребенком, пока учительница ходила на работу в школу. Внеклассные занятия, новых учеников и классы она больше не брала, дома внучка, она теперь главнее всего.

Соня росла здоровой и безпроблемной девочкой, лишь грудное вскармливание Ида не смогла наладить, хоть и не разлучалась с ней ни на день. В роддоме, пока девочка слыла отказницей, Ида проходила по документам как дочь одной из медсестёр и работала волонтёром по уходу за отказниками. На фоне стресса у матери пропало молоко.

Сначала Соня была как и все младенцы, одного от другого не отличишь — малюсенький человек, носик-пуговка, синие глазки и жидкие волоски на голове. Но чем больше она росла, тем больше Ида сдавливала крик боли внутри себя. Соня была копией своего отца, не Влада.

Она не была похожа даже на свою мать, ей не достались ни тёмные волосы, ни серые глаза — девочка была белокурым ангелочком с завитками пушистых волос на голове, озорным голубыми глазами и вздёрнутым маленьким носиком, который вечно был грязным, потому что любопытная девочка засовывала его во все доступные и неизведанные места квартиры.

Наблюдая, как Ида день ото дня становится мрачнее, Галина Александровна снова провела воспитательную беседу и отчитала свою бывшую ученицу.

— Уныние — смертный грех! Да, нагуляла! Да, не от мужа. И что теперь? Умереть не встать? — тихим шёпотом на кухне говорила она. — Все делают ошибки, Ида, все мои ученики не без греха. Боря вон с нар на нары постоянно скачет, зато человек доброй души, жену на руках носит, сыновей обожает, мне похороны сына оплатил, и не один он, между прочим помог. Генерал мой этот, да, взяточник, да рыльце в пуху, но ведь не отказал в помощи, нет. А для школы нашей сколько сделал? Дети ходят в тёплый туалет только потому что Власов ремонт сделал. То, что ты поступила плохо, не значит, что ты плохой человек, если ты осознаёшь тяжесть своего поступка и пытаешься его исправить.

— Я не могу ничего исправить! — схватилась за голову Ида. — Не могу!

— Но ты можешь жить дальше и перестань уже есть себя поедом! Сонечка в этом доме как свет в окошке, для меня точно. — улыбнулась Галина. — Что бы я без вас делала? На луну бы выла.

— У неё нет ни отца, ни матери, только бабушка и няня… — замотала головой Ида.

— Придёт день и София узнает, что её няня вовсе не няня. Просто он наступит не сейчас.

— И мне придётся сказать, кто её отец. И что я скажу? Переспала в беспамятстве с каким-то мужиком, без имени и отчества? — горько усмехнулась Ида.