Неверная

Ида урвала для себя минутку покоя, рано утром она стояла перед окном гостиной, грея ладошки о чашку какао в руках, и улыбалась первому очень раннему снегу. Крупные хлопья летали за окном по только им одной ведомой траектории и ложились на землю, куда вчера легла Лидия Ставрская, законная жена её отца. Ида и вправду не испытывала по его поводу каких-то эмоций, для неё он как был чужим человеком, так и остался, и даже ненависть со стороны его детей была ей понятна. Также как и то, почему Влад от неё скрыл наличие её биологического отца в их окружении. Ни к чему было больше размышлять на эту тему, решила она.

Ковалевская улыбнулась себе под нос, представляя как сейчас проснуться дети и увидят, что на улице такая красота. Тёплые ладони обвили её талию, Ида улыбнулась и откинулась назад.

— Доброе утро, малышка.

— Доброе. — промурлыкала она, потянувшись к его губам.

Их долгий нежный поцелуй был прерван настойчивым звонком на телефон Влада, звонил Багдасаров. Глядя на побледневшее лицо мужа, Ида нервно хохотнула:

— Что, опять кто-то умер?

— Стас… — тихо ответил Влад.

*****

Влад долго думал, стоит ли идти и провожать этого подонка в последний путь, Ида, неожиданно, настояла, сказала, что надо поддержать Веру. Её личная драма с предательством мужа закончилась его побегом на тот свет. Багдасаров заставил Стаса написать чистосердечное признание в убийстве Каролины, а, как известно, у убийств нет срока давности, к нему добавилось убийство проститутки, мошенничество, подлог документов, также на него накинули пару висяков, которые нужно было замять Филину. Сделанное с Идой осталось вне протокола. Как итог всё признанное тянуло на двадцать пять лет, Стас провёл в камере семь дней, а потом его сердце остановилось. «Криминального характера в смерти заключенного после вскрытия не обнаружено. Смерть наступила в результате естественных причин.» — гласила сухая фраза о смерти Стаса на сайте ФСИН.

Череда смертей и похорон порядком измотала обоих Ковалевских, но они старались крепче держаться друг за друга, чтобы не потеряться снова. Надевая чёрное платье, Ида искренне надеялась, что это в последний раз в этом году, а платье надо бы сжечь.

Вера выбрала для мужа маленькое кладбище далеко за МКАДом, похоже, она не собиралась его навещать. Похоронить и забыть — так было бы правильно.

Ида хотела подойти к Вере после всех церемоний прощания, тихо выразить свои соболезнования, отдать конверт с деньгами, как помощь семье в этот тяжёлый период, и уйти. Смотреть, как тело Стаса предают земле, она не хотела, думала отсидеться в машине, пока Влад вышел переговорить с Багдасаровым.

Всё пошло наперекосяк, стоило Вере увидеть Иду на парковке кладбища, как она тут же подошла к ней, попросила выйти из машины, схватила за локоть, потащив к багажнику авто, чтобы скрыться от глаз немногочисленных присутствующих.

Ида не ожидала от неё такой грубости, но то, что произошло дальше, сломало все шаблоны её представления о Вере, как человеке, психически стабильном и адекватном. В черном платке, с красными воспаленными глазами, она злобно смотрела на женщину, которую чуть ли не прижала к багажнику своим телом.

— Вера, тебе плохо? — тихо спросила Ида, пытаясь дотронуться до её плеча.

Она же в ответ ударила её по руке и Ида прижала руку к груди.

— Ты зачем пришла? На могилу ему плюнуть? — прошипела безутешная вдова.

— Нет, я… хотела… тебя поддержать… — пробормотала Ида, оглядываясь вокруг. Где эта чертова охрана, когда она так нужна?

— Меня поддержать? И чем же? Лживыми словами соболезнований? Ты же только радуешься, что его больше нет, так?

— Нет…

— Ты, грязная тихоня, что ты строишь из себя вечно саму невинность, а? — вдруг резко толкнула Иду в грудь Вера, прижимая спиной к машине. — Ты же не такая на самом деле, ты же та ещё стерва! Это ты его соблазнила, так ведь?

— Ты в своем уме, Вера?! — срывающимся на крик голосом сказала Ида. — Он же сказал, что было на самом деле, а ты рассказала нам.

— Он сказал, много чего сказал, что это ты виновата во всём!

— Каролина тоже сама виновата? — прищурила глаза Ида. — А в том, что он тебя избил, тоже ты виновата? Плохо себя вела?

Ида не сразу осознала, что на её шее сомкнулись холодные руки бывшей подруги, от шока и абсурда происходящего, её будто парализовало. Она схватилась за запястья рук, что сдавили ей горло, и с ужасом смотрела в перекошенное лицо Веры, которая будто потеряла разум, как и её муж, когда творил все эти ужасные вещи в последнее время. Ида начала сопротивляться активнее, когда поняла, что Вера не шутит и не просто пугает, а сжимает ей горло всё сильнее и сильнее, пытаясь удушить. На глазах выступили слезы и образ подруги начал размываться перед ней.

— Убери от неё руки или я тебе глотку перережу! — раздался громкий знакомый голос рядом с ними.

Руки перестали душить Иду и вокруг посветлело, она глубоко вдохнула воздух в легкие и закашлялась. Когда первый шок прошел, тут же наступил второй — Морозова стояла позади Веры, взяв её в крепкий захват, и держала нож у её шеи, пристально глядя на Иду.