Невернесс

В океане откуда ни возьмись появилась стая касаток с рядами конических зубов и мрачным оскалом. В мгновение ока они разорвали на части и сожрали Сиселеку и еще семерых. Крови в воде было столько, что даже акулы обезумели. Началась бойня – акулы, глотая воду, гибли без видимых причин. В суматохе один из китов прорвался в середину Стаи и проглотил, словно устриц, восемь вопящих детей. Наевшись – он не мог не насытиться, – он подцепил хвостом еще одного ребенка и выбросил его из воды над головами матерей прямо в пасть другой касатке. Три раза кит повторял этот трюк, и каждый раз дитя исчезало в животе ухмыляющегося, черного с белым чудища. Потом касатки уплыли столь же внезапно, как появились, и красные воды успокоились.

Стая долго рыдала, вскрикивала, свистела и стонала. Несколько матерей уволокли меня под воду, окружив толщей своих содрогающихся тел. Но касатки пропали, и песня Стаи вновь наполнила море. Возможно, агатангиты вели счет своим потерям или просто успокаивали друг друга. Возможно, они занимались своими «высшими материями». Меня привели в ужас опасности, грозящие мне как изнутри, так и снаружи. Мне хотелось одного: вернуться на свой остров и залезть на дерево, где я буду в безопасности. Поющие голоса между тем становились все спокойнее и гармоничнее: визг и лай превращались в слова, а слова – в мысли.

– Такова цена – даром ничего не дается, ха-ха!

– Но вы же боги! Ты сказала, что когда вы плачете, идет дождь.

– В глубине души мы остаемся людьми и плачем, когда видим кровь.

– Ты сказала, что киты – боги высшего порядка. Я не понимаю – они что, безумны?

– Это все долги, грехи наших отцов. Сознание Агатанге не совсем целостное, не совсем совершенно. Такова цена.

– Расскажи мне про этих касаток.

– Слушай музыку вздымающихся волн.

– Выходит, часть вашего всепланетного мозга безумна?

– Слушай шорох плывущих облаков.

– Скажи мне правду.

– Слушай биение собственного сердца.

– Нет!

– Плата. Изъяны. Вселенная несовершенна.

– И мой мозг тоже болен? Что ваш вирус сделает со мной?

– Но вселенная и совершенна в то же время, и твой мозг тоже совершенен или будет таким. И ты не должен употреблять слово «вирус». Говори «божественное семя». Оно создано для тебя одного. Разум наших стай окружил тебя и создал модель твоего мозга. Наш разум – это компьютер, наподобие акашикских компьютеров твоего Ордена или нейросхем твоего корабля. Только гораздо мощнее и глубже, о да! Разве мы не боги? А твой мозг – это безупречная голограмма. И разве в каждой части голограммы не содержится информации о целом? В наших бакулах, подключенных к компьютеру нашего разума, мы создаем божественное семя, «считывающее» голограмму твоего мозга. Оно разворачивает ее – в это самое время ты разворачиваешься, ха-ха! Божественное семя точно знает, в каком порядке следует заменять твои нервные клетки. И «видит» связи, которые следует создать между живыми нейронами.

– А моя память?

– Память – нелокальное явление. Ее можно создать, но нельзя уничтожить. Твоя память сохраняется целиком в каждой части твоего мозга. Божественное семя сохраняет ее.

– А я сам?

– Но ты же Мэллори Рингесс – так или нет, ха-ха?

– Моя индивидуальность тоже сохранится? Буду ли я по-прежнему собой? И как я об этом узнаю?

– Как звучит восходящее солнце?

– Мне кажется, будто я тону.

– Ты тонешь в море информации, да! Информация заключена везде – в спирали морской раковины и в пении стай; информация путешествует под водой, передаваясь от носителей матерям, от матерей носителям, которые затем заражают выдр и осьминогов, рыб и диатомы. Вот что такое носитель: он информирует нашу ДНК об изменениях других видов. Он информирует нас, а мы информируем весь океан, передавая информацию, передавая все время, от животного к животному и от растения к растению, по всему водному пространству Агатанге. Позволь нам открыть тебя этому морю информации.

– Нет!

– Не бойся. Все восстановится.

– Я боюсь умереть.

– Информация все равно что вода, а ты умираешь от жажды.