Неверности предсказаний, или О глупости самообмана (СИ)

Но лучше телепотртироватся по кровной связи - так и время сохранится, и сразу можно будет обнять женщину, помещать ей совершить глупость. Лэм знает, он так хорошо знает свою самую родную в мире женщину! Она же всегда совершает глупые, жестокие по отношению к самой себе поступки, когда расстроена и обижена! Всегда так было, всегда так будет, ведь Эли такая!.. Вспыльчивая, готовая уничтожить все, но направляет агрессию только на себя! Надо срочно ее остановить, пока не сделала еще больших глупостей!

Парень понимает, что оказался в саду. Логично, здесь мама всегда любит уединятся со своими нерадостными мыслями, только где именно?.. Времени нет на поиски, а прервать "терзания" неотменено надо!

- Лиcси... Что же ты делаешь? - слышит принц голос отца, повернувшегося налево.

Этот откуда здесь? Не мог же "захватится" переносом, никак! Но, может, он сможет найти женщину, которую сам обидел?

Бег, бег по аллеям сада, плутание среди деревьев - и вот, они выбегают к большому ореху, возле которого стоит девушка. Что-то негромко говорит, держит перед грудью руки, в которых сверкает лезвие ритуального кинжала. Ритуального?! Неужели... Да она совсем спятила!

Парень тут же бросается к маме, только не успевает - сердце преданной пронзено, сама она падает на землю, ее одежда постепенно краситься кровью. Не успел... Не спас! Она теперь будет вечно страдать от наказания Силы, за то, что отказалась от своего мужчины, за то, что сама прервала свою жизнь. Нет! Он не позволит такого! Только не с мамой!

- Эли... Маленькая моя...

*

Не хочу открывать глаза, хочу дальше быть в пустоте. Там нет мыслей, нет света, нет ощущений и чувств - там хорошо. Хочу остаться там, навсегда.

- Нет, мама, я не разрешаю тебе такого.

Вы только послушайте! Не разрешает он мне! Да кто ты такой, чтобы ограничивать меня? Сын, а не хозяин, потому не можешь запретить.

- И вообще, мне там хорошо, - добавляю вслух.

- Знаю, но без тебя мне плохо, - ворчишь, мой маленький бог.

Да, с такими словами не поспорить. Но вот:

- Так и вырастешь маменькиным сынком, все смеяться будут.

- Над богом не смеются. Не посмеют и побоятся.

О, как мы заговорили! Гордо как! А не боишься ли ты получить за такое по мягкому своему седалищу?

- Боюсь, ведь ты запросто можешь такое мне устроить, - знаю, кривишься ты.

- Отец тоже присоединится ко мне, будь уверен. Он же хочет, чтобы ты был достойным богом...

- Не присоединится. Сюда, в астрал, ему дорога заказана. Пусть мучается там, среди смертных, не способный успокоить свою душу, заполнить пустоту чувств. Пусть страдает, что не может никак и никогда быть со своей парой, любовь которой предал!

Вот как? А я тогда почему не в муках Бездны?

- Потому, что богам никогда не попасть в нее. Ни богам, ни богиням.

- Но я же не такая...

- Теперь - такая. Ты моя мама, моя богиня, властительница Мира и всех в нем.

- Не хочу, - кривлюсь, как от кислого лимона.

- Зато так ты жива, отец же наказан. И я счастлив.

Хм, а последнее - аргумент весомый. Ради счастья сына я могла бы смириться с правлением миром. Наверное...