Неверный

Ловлю себя на том, что мне не хватает присутствия еще одного человека. Но Демид сослался на занятость и не приехал, хотя именно он посоветовал нам обратиться сюда, и сам тоже прошел тестирование.

Открываю конверт, стараясь скрыть тремор. Я всегда умел с собой справляться, что же меня так торкает?

Достаю целую пачку заключений. По совету Демида мы сделали несколько перекрестных тестов на предмет отцовства каждого по отношению к каждому из детей. А мы с Русланом еще и углубленный как монозиготные близнецы. Как объяснили нам в центре, наши ДНК похожи только сверху, если копнуть поглубже, на другом уровне есть видимые отличия.

Первым беру результаты теста Демида. Читаю вслух, и хоть текст переполнен малознакомыми медицинскими терминами, из него ясно следует, что отцом ни Амиру, ни Дамиру он не является. С Амиром у них совпадение на уровне дядя-племянник. С Дамиром они друг другу никто.

Стараюсь не смотреть на Диану, закрывшую лицо руками, и беру результаты Руслана. Дамиру он никто. С Амиром вероятность отцовства девяносто девять и девять десятых процента. Ну правильно, он же мой близнец.

Ди тихонько скулит, Руслан исподлобья сверлит ее тяжелым взглядом. Мать с болью смотрит на детей.

Следующий тест мой. С Дамиром мы ожидаемо никто. С Амиром… Не могу понять, даже переворачиваю лист с другой стороны.

— Биологическое отцовство предполагаемого отца Айдарова Рустама Усмановича в отношении ребенка Айдарова Амира Рустамовича исключается… Это что? — поднимаю глаза. — Это как?

Руслан подходит ко мне, забирает лист и вчитывается в напечатанные строки, морща лоб. А я достаю следующий лист.

Ди. С Дамиром вероятность материнства — ноль. С Амиром…

— Вероятность материнства девяносто девять и девять десятых процента, — говорю сипло, с трудом проталкивая слова сквозь сухую гортань. И в упор смотрю на Диану. — Это что же… Выходит, он… ваш?

Ди с ужасом смотрит на Руслана, переводит взгляд на меня, затем на бумаги в моих руках.

— Нет, нет, этого не может быть, — сначала шепчет, затем кричит и как подкошенная падает на пол.

Мы оба бросаемся к ней, в это время у меня в кармане звонит телефон. Руслан поднимает жену на руки, а я принимаю вызов.

— Приезжай, Рустам, — слышу в трубке голос Демида. — Я ее нашел.

Глава 34

Рустам

За руль не сажусь, влетаю. Завожу двигатель, но не успеваю тронуться с места, как распахивается дверь со стороны пассажирского сиденья, и рядом приземляется Руслан.

— Я с тобой, — говорит обрывисто, я коротко киваю. Нам не до разговоров.

По бескровному лицу брата сложно угадать, какие его раздирают чувства. И я свои тоже блокирую. Они бушуют, кипят во внутреннем котле, но сейчас не время выпускать их на поверхность.

Наверное я должен ликовать и чувствовать облегчение оттого, что мой сын оказался не моим сыном. Только вместо этого я чувствую лишь глухую саднящую боль. И бешеную ярость.

Потом, когда я выпущу ее наружу, эта боль сожжет меня дотла. За нас с Соней. За брата с Ди. За Амира, который был лишен материнской и отцовской любви. Вместо них с самого рождения у малыша была отъявленная мерзавка и тупой бездушный слепец. А еще за Дамира, который вообще неизвестно чей. Хотя…

Я догадываюсь, чей, и дикое, обжигающее чувство вины отправляю в тот же котел, где кипят боль и ярость. Во всем этом дерьме виноват я, и если Рус с Ди меня проклянут, я не посмею сказать им ни слова.

— Стой, — кричит брат и хватает за руку. В последний момент успеваю затормозить перед Дианой, бросившейся на капот.

Вместе с Русом выскакиваем из машины, брат хватает жену за плечи.

— Любимая, что ты творишь? Мы же могли тебя зацепить!

— Почему ты здесь? — спрашиваю сипло. — Тебе же нужно отлежаться…

Но замолкаю, когда меня пронзает молнией полный злобной ненависти взгляд невестки.

— Своим шлюхам будешь указывать, Рустам, — не говорит, шипит. Сбрасывает руки мужа и огрызается: — Не тронь меня!

Он растерянно отводит руки, но не опускает, продолжает удерживать Диану в кольце. Она толкает его в грудь и идет к машине. Открывает заднюю дверцу и чуть ли не падает на сиденье. Видно, что на ногах невестка держалась с трудом.

Рус дергается следом, но она с силой захлопывает дверцу прямо перед его лицом.

Переглядываемся с братом. От его убитого потерянного вида саднящая боль только усиливается. Киваю в сторону автомобиля, рассаживаемся по местам и трогаемся с места.

— Я не отдам этой твари своих детей, ясно вам? — доносится с заднего сиденья. Диана чеканит слова, они звучат как капли воды, шипящие на раскаленной сковородке.

— Твой муж ни при чем, Ди, — стараюсь чтобы мой голос звучал спокойно, она и так на взводе, — во всем, что произошло, виноват лишь я один.

— Вы оба, — звучит как приговор, — вы оба виноваты. Ты, что впустил в нашу семью эту гадину, а он, что не защитил моего сына.

Рус накрывает руками голову, Диана отворачивается к окну. Давлю на газ и вылетаю на проспект. Мне нечего сказать в свое оправдание. Ди права, я виноват.