Неверный муж моей подруги

Паника заперта внутри меня на редкость надежно, ничего не просачивается наружу.

Даже в глубине зрачков — спокойствие.

У лежащего рядом на раковине телефона загорается экран, и я вижу пришедшее от Германа сообщение ВКонтакте.

Мыльными руками хватаю его, он чуть не выскальзывает рыбкой на кафельный пол, но я ловлю в последнюю секунду и открываю диалог:

«Привет. Извини, но нам нужно закончить наши отношения. Мы больше не будем встречаться. Не пиши мне, не звони и не пытайся увидеться. Спасибо за понимание».

В первую секунду я думаю, что его взломали.

Только почему-то вместо выпрашивания пары тысяч до понедельника, пишут эту чушь.

Почему-то взломщики никогда не читают предыдущую переписку и палятся даже на простом обращении.

Герман никогда не пишет «Привет».

«Доброе утро», «Спокойной ночи» — и все.

Остальные разговоры он начинает сразу, без предисловий.

Но дело не в этом.

Конечно, зачем ломать его профиль, чтобы бросить меня?

Просто это писал не он.

Медленно, туго, но до меня доходит — это написала Полина. Он отдал ей телефон. Сказал пароль и позволил отправить это сообщение.

Дрожащими пальцами набираю «Прощай».

Стираю, пишу: «Дай мне его».

Стираю, пишу: «Пусть скажет это сам».

Стираю.

Баню его аккаунт.

И удаляю свой. Он все равно фейковый, только для общения с Германом.

Пусть останется как можно меньше улик.

В конце концов, у него есть мой телефон.

Я захожу в контакты и заношу его в черный список.

Сердце тяжело стучит где-то в горле, то и дело закупоривая его и не давая мне вдохнуть.

Голова кружится, внутри черепной коробки раздаются залпы орудий мигрени.

Ощущение нереальности происходящего окутывает меня со всех сторон.

Неужели вот так и закончится эта история?

Последним сообщением с чужими словами, молчанием, мигренью и пустотой в груди?

Тогда. Не хочу на ваш уровень

Эта история начиналась не так очевидно, как можно было предположить по ее финалу.

Если бы я не знала, что будет дальше, я бы назвала то, что происходило между мной и Германом в том ноябре — отличной дружбой.

Мы оба часто задерживались допоздна, и он отвозил меня домой. Не всегда прямым путем, временами мы еще немного катались по ночной Москве, разгоняясь на пустых улицах. Герман обожал скорость, и в юности, оказывается, не раз участвовал в нелегальных заездах на заброшенных посадочных полосах бывших военных аэродромов.

«Где-то к двадцати я поумнел и завязал», — говорил он. Но, судя по тому, как загорались его глаза, когда он втапливал педаль газа и бросал навигатору: «Ой, заткнись, зануда», если тот предупреждал об ограничениях скорости, поумнел не слишком.

Мы подолгу болтали во время этих поездок. Черт его знает, о чем. О кино, о музыке, о далеких странах — Герман путешествовал куда больше, чем я. Приходилось завидовать и прикидывать, как бы расширить список стран, куда я отправляю своих туристов. Ну и самой съездить туда, посмотреть на месте, как положено!

Иногда беседы затягивались, а домой возвращаться все-таки надо было, поэтому мы продолжали в мессенджерах. Я даже завела специальный аккаунт ВК только для Германа, потому что у меня был только рабочий, один на двоих с Тиной.

Кстати, с Тиной он мне совершенно неожиданно помог.

Зайдя однажды, чтобы пойти вместе обедать, Герман застал наши рабочие разборки.

— Не хочу я с этой клушей общаться! — ныла Тина. — Она тупая вообще! Она мне как-то сказала, что хочет в Нормандию, а когда я начала бронировать, устроила скандал — почему я заказываю рейс во Францию! Ноги ее там не будет, ей там официант нахамил. Даже Википедии не поверила, сказала — в интернете что угодно можно написать, а Нормандия это отдельная страна.

— Она наша постоянная клиентка, Тина, таких людей надо беречь, — вздыхала я. — Помнишь, как говорил Митрофанушка? Географию пусть знает извозчик, самому без надобности. Вот ты — извозчик. Главное — ты ее в Австралию вместо Австрии не отправь случайно, и все будет хорошо.

— А кто такой Митрофанушка?

— Неважно, — глазами я извинялась перед Германом, но уйти просто так не могла.

— Ну и вела бы ее ты… — продолжала кукситься Тина. — Она же постоянно названивает из туров. То ей подушку не поменяли, то она время трансфера забыла…

— Именно поэтому занимаешься ты. Помнишь? Ты моя помощница. Я решаю глобальные вопросы, а ты рутинные.

— Ну Ла-а-а-ан… Она тебя любит, а меня нет. Ты так хорошо умеешь со сложными клиентами общаться, я твои письма перечитываю по несколько раз и учусь! — она решила добавить лести. — А у меня после этой клуши весь вечер руки трясутся, она же только криком общается! Ну пожалуйста…

— Ладно, — не выдержав, вздохнула я. — Уговорила, сейчас отвечу ей. Гер, подождешь минутку?

Герман, стоявший в дверях со сложенными на груди руками, коротко кивнул, но окинул Тину очень внимательным взглядом черных глаз. Она вздрогнула и поспешно спряталась за монитор. Германа она почему-то боялась и как-то раз полушепотом сказала мне, что он наверняка в прошлой жизни был злым колдуном.