Неверный. Свободный роман

К несчастью, мои расстроенные стенания и вопли Лерке не слышны, зато Мирасова они потешают. Он только и делает, что усмехается, поглаживает щетину и иногда еще добавляет громкие смешки.

Но отпускать не намерен.

Любое мое движение в сторону двери блокируется.

— Мужчина мечты? Скорее, мужчина мечты ее меркантильной пизды…

— И что дальше?

— Вопрос риторический, так полагаю, — хмыкает. — Потому что я свой вариант уже озвучил. Ты мне даешь. Много. Охотно. Берешь и даешь, сосешь и лижешь… С огоньком и удовольствием.

— Пожалуй, я надоем тебе сразу же.

— И почему же?

— Тебе будет со мной скучно. Я… А — неуклюжая. Б — скучная. И В — неумелая.

— За щечкой плохо держишь?

Смотрю на этого озабоченного, вздохнув.

— Я вообще не умею. Ничего. Вот так…

Мирасов притягивает меня к себе, шумно дышит в шею.

— Врешь-врешь-врешь. Жаркая же ты… Я чувствую.

— Нет. Не вру.

Кусь-кусь-кусь… по моей шее.

Становится острее и больнее, когда он чмокает большие засосы.

— Я не вру. Уйди. Ты… Ты меня пугаешь. Я вообще жду… любви большой, а не вот это… — киваю на его торчащую ширинку.

— Блять… — откидывается на сиденье. — Как я не люблю, когда телки цену себе набивают.

Осел недоверчивый. Мудак… Зачем ему понадобился этот клуб и, тем более, я?! Просто… необъяснимое.

— Это легко проверить. Вообще-то, — цежу сквозь зубы. — Но я не могу этого позволить…

— А что так? Ах да, обман маленькой врушки раскроется, и чьей-то маленькой тушке придется стоять раком, принимая в попку без подготовки…

Можно ли тридцать три раза сгореть от стыда и позора?!

— И краснеешь так натурально… — приближает свое лицо к моему на максимум. — Это какая-то джедайская техника?

Я толкаюсь вперед. Он прикрывает глаза с ухмылкой. Ужасные, бесстыжие глаза…

Ресницы опускаются вниз: мне бы такие, эх…

Губы жарко выпускают дыхание в мою сторону, в приоткрытом рте мелькает язык. Монстр жадно облизывается, думая, что мне просто надоело ломаться.

Я, едва мазнула губами по его рту, резко поднимаюсь и кусая его за нос, вцепившись зубами.

Вот только его реакция все-таки опережает мою.

Пальцы сдавливают глотку так тесно, что тиски моих зубов разжимаются в тот же миг!

А я оказываюсь поваленной на сиденье.

Он нависает сверху — грозный, мрачный, растерявший веселье. По носу ползет капелька крови и разбивается о мои губы. Мирасов грубо сдергивает с меня штаны.

— В целку ломаешься? Сейчас проверим. Так ли это…

Глава 10

Расул

С каждым движением кровь в венах бежит быстрее.

Разгоняется, накачивает сердце толчками, бомбит его люто.

Сопротивление малышки и ее писк, возня — просто детский сад какой-то, и я по неведомой причине позволяю ей немного поерзать, подергать меня за нервные окончания. Их лишь слегка щекочет, больше забавляет. Под кожу пробирается зуд, азарт лопается в крови, будто пузырьки игристого вина.

Предвкушение… Все, что я чувствую.

По факту, знаю, чем это все закончится, моим членом в ее крошечной вагине.

Она такая узкая. Ее бедра можно даже назвать слишком тощими.

Обычно я молочу своими бедрами по довольно пухлым, объемным задницам. Не толстушки, нет, не фанатею по жирухам! Но и пересушенные не люблю. Скорее, раскачанные пиздато — вот моя тема.

Однако у Сашки ничего этого нет, однако меня немного корежит от мыслей толкнуться к ее горячую щель.

Она смотрит на меня на меня. Глаза большие, блестящие, зрачки расширены и мечутся взглядом в области моего лица.

Она обводит мое лицо, из стороны в сторону, но в глаза не смотрит, говорить что-то пытается.

Знаю, я эти разговорчики.

Просто цену себе повыше набивают! Недавно я с одной дамой пересекся, скромная преподавательница английского, зацепил ее в кафе, повелся на точеные икры с тонкой черной стрелкой… У нее были порваны чулки. Я сделал ей замечание, она так смутилась, чуть в обморок от стыда не хлопнулась. Слово за слово, я предложил ей купить новые чулки, но накинул — только с примеркой. Она согласилась… И в раздевалке без помощи рук, одним только ртом и зубами с меня стянула брюки, убеждая, что никому-никому не сосала. Потрясающее умение раздвигать упругим языком молнию ширинки и брать до горла.

Шопинг удался… Еще несколько раз я с ней пересекался. Оказалась не преподавательницей, а лишь аспиранткой.

эскортница…

Словом, отыгрывала для папиков все, что пожелают. Игра в скромницу, угодившую в неловкое положение, явно была хорошо обкатанной.

Так что лепет Сашки я воспринимаю, как еще одну попытку задрать планку цены и это так, бесит…

— Сотка! За ночь… Сотня тысяч! Устроит! — рыкаю в ее губы, заебавшись воевать с ее тугими штанами.

Плюс надо удерживать вертлявую…

Она не сдается, норовит зарядить мне коленом в пах, а такие игры я уже не люблю.

Придавливаю плотнее. Дергаю с усилием, ткань трещит, расползаясь.

Стоя на коленях между распахнутых бедер Саши, успеваю разглядеть ее светлую кожу.

Так-то, бля, она и есть светленькая. Я по сравнению с ней адски черный. Просто черт поджаренный.

Но то, какая она там… просто ахтунг.

Пиздец, снежная… Реально, снежная.

И… с пушком.

Я тупо смотрю на необычайно светлые завитки волос.