Невероятно пламенный (ЛП)

Теперь было два существа, которые отнимали у меня любую концентрацию при тренировке. Могвай, который постоянно смотрел на меня, и ГубкаБоб, который постоянно не смотрел на меня. ГубкаБоб висел над Могваем, держал глаза плотно закрытыми и ничего ни делая, качался туда-сюда. Леандер опускал веки, когда изображал из себя обычного телохранителя, чтобы другие не обнаружили его. Но эта амёба, которая не отставала от меня ни на шаг, держала глаза плотно закрытыми. Ни разу пока он не открыл их, хотя бы хоть чуть-чуть.

Я серьёзно задавалась вопросом, как он таким образом хотел присматривать за мной. Но он оставлял меня одну, только когда я заходила в ванную. На следующее утро, после его внезапного появления я так долго сдерживалась, чтобы сходить в туалет, что у меня чуть не лопнул мочевой пузырь. Но амёба действительно остановилась перед дверью, и я видела только, как мерцает слабый свет в щели под дверью. Но на самом деле это не имело значения, ведь он делал всё с закрытыми глазами.

И это меня парализовало. Когда тебя кто-то преследовал, кто ни разу даже не посмотрел на тебя, было жутко. Но особенно жутко становилось, когда Могвай и ГубкаБоб на тренировках прилипали ко мне в двойном количестве.

- У тебя снова спад, да? - спросил меня Билли, когда я после десяти слабых подтягиваний раздражённо отпустила турник и спрыгнула вниз. Как только я села на скамейку и вытянула ноги, Могвай отвернулся от меня и начал обнюхивать одну из мусорок.

- Да-да, теперь она знаменитость и думает, что ей больше не надо прикладывать усилий, - пошутил Сеппо без смеха. Он что всё ещё злится, потому что Сердан послал мне сообщение по электронной почте? В этом не было причины. Сердан весь день ещё не сказал мне ни одного слова, как и всегда, а в настоящее время всё его внимание было направлено на мою чудаковатую собаку. А наверху парил мой чудаковатый ангел-хранитель.

- Не говори дерьма, - огрызнулась я на Сеппо. - Просто слишком много съела на рождество. Завтра уже будет выглядеть всё по-другому.

Я повернулась к нему спиной и увидела как Сердан кормил собаку корочкой хлеба из кармана (у Сердана всегда есть в кармане брюк что-то съедобное) и почесал его за мех на шее. Могвай тяжело вздохнул и облокотился на ногу Сердана. Я немного заревновала, потому что Могвай ещё никогда не облокачивается на меня, но в первую очередь это было хорошо. Да, это было хорошо, что Могвай нравился Сердану, потому что он мог позаботиться о нём, в то время как я оттачивала мои забеги.

- Ты ему нравишься, - сказала я и попыталась по возможности круто улыбнуться (слишком мило парням никогда нельзя улыбаться,  потому что из-за этого им было бы неловко, а Сердану тем более).

- Гм, - сказал Сердан. Не целое слово, но всё-таки реакция. Он пробормотал Могваю что-то по-турецки. Собака упала на бок и показала Сердану свой живот. Сердан вытянул руку, чтобы щедро погладить его. Могвай блаженно заворчал.

Я посмотрела в сторону ГубкиБоба, который висел, слабо мерцая, между голых веток дерева и был таким расплывчатым, что я едва могла различить лицо. Только разделённый точно пробор и очки в проволочной оправе выделялись. Могвай был теперь устроен; мне надо научить его позволять Сердану ласкать себя, в то время как я тренировалась. Но что делать с Губкой?

- Я ухожу, мне нужно решить одну проблему, - крикнула я ребятам и свистнула Могвая к себе. Он конечно не подошёл. Мне пришлось оторвать его от Сердана и привязать на поводок, чтобы он последовал за мной. Амёба же уже ревностно и полностью слепая повисла над моей головой.

Это было не удивительно, что Билли упрекал меня в спаде физической формы. Я изменилась уже в этот самый первый день тренировки после каникул. Я вдруг стала замечать вещи, которые до этого были мне полностью безразличны. Прошлой зимой меня не интересовали холодный ветер, или корочка льда на турнике, или скользкие поверхности. Мне было всё равно, если я слишком мёрзла, и у меня никогда не было с собой бутылки с водой, чтобы достаточно пить. Теперь же такие вещи постоянно отвлекали меня, если мне удавалось игнорировать пронизывающий взгляд Могвая или амёбу.

Я сама себе действовала на нервы, когда пришла домой, и даже видео на YouTube не могло меня утешить. На тренировке я не могла ни на чём сосредоточиться. Турник выскальзывал у меня из рук; я прыгала либо слишком низко, либо слишком высоко; у меня был слишком маленький размах (а это ещё никогда не было моей проблемой; на самом деле у меня всегда был слишком большой размах!); и я обдумывала каждый шаг и каждый поворот. Обычно я ни о чём не думала, а просто это чувствовала. А теперь у меня даже не было настроения завтра снова тренироваться. Нет, скорее я хотела примоститься на кровати  и почитать какую-нибудь глупую книжку.