Невероятное подземное путешествие барона Трампа

Я понял, что соодопсии имеют некоторое представление о музыке, так как дети часто развлекались танцами и, будучи этим заняты, отбивали такт кончиками пальцев по щекам или лбам друг друга.

Но я был в полном неведении относительно того, что они подразумевали под «Поющими пальцами» и почему молодая девушка была так названа. Поэтому я был очень рад услышать, как мать девушки спросила меня, не хочу ли я почувствовать одну из песен ее дочери, как она это называла. Когда я согласился, мать подошла ко мне и начала закатывать рукава моего пальто, пока не обнажила мои руки до локтя, затем она взяла мои руки и сложила их на груди одну над другой.

Балджер наблюдал за происходящим с некоторым неудовольствием в глазах, у него мелькнула мысль, что эти молчаливые люди могут сыграть какую-нибудь злую шутку с его маленьким хозяином. Но моя улыбка быстро рассеяла его подозрения.

Поющие пальцы приблизилась, и когда ее милое личико с незрячими глазами обратилось ко мне, я едва сдержал слезы.

И все же, зачем горевать о ком-то, кто казался таким совершенно счастливым? Улыбка играла на ее лице, обнажая крошечные серебристо-белые зубы, похожие на множество настоящих жемчужин, а грудь быстро поднималась и опускалась, издавая слабый звук дыхания. Она была так похожа на сияющее дитя какого-то другого мира, что я даже не успел подумать, как вскрикнул:

– Говори! О, говори, прекрасное дитя!

В это мгновение она испуганно отшатнулась, потому что внезапная вибрация воздуха испугала ее; но я протянул руку и коснулся ее руки, чтобы дать ей понять, что ей нечего бояться, и тогда она снова приблизилась ко мне. Вдруг ее прекрасные руки с длинными, хрупкими, тонкими пальцами поднялись в воздух, и она стала раскачиваться всем телом как бы в такт какой-то музыке. Постепенно она приближалась ко мне, и ее шелковистые кончики пальцев то и дело касались моих ладоней или рук, как если бы они были клавишами, и она собиралась начать исполнять нежную и изящную мелодию.

Я заметил, что ее пальцы источали какой-то восхитительный аромат. Теперь все быстрее и быстрее нежные стуки обрушиваются на меня с ритмичной регулярностью. Они успокаивают меня, они волнуют меня, они достигают моего сердца, как если бы они были сладкими нотами флейты или мягкими тонами голоса певца. Она действительно пела для меня!

Мне казалось, что я понимаю, что она говорит или, скорее, думает, пока ее изящные пальчики летают туда-сюда, и я слышу, как ее тихое дыхание становится всё громче и громче. Внезапно она отпускает мои руки, и я чувствую, как она нежно касается моих щек и лба. Так нежно, о, так нежно и успокаивающе ее пальцы прикасаются ко мне, что в конце концов они ощущаются, как листья розы, коснувшиеся моего лица. Это ощущение так восхитительно, так похоже на мягкое прикосновение сна к усталым глазам, что я всерьез засыпаю, и когда через минуту или около того я открыл глаза, рядом сидел улыбающийся формифолку, ожидая, когда я проснусь, и передо мной стояла Поющие пальцы с сияющим лицом, по-детски ожидающим похвалы.

Итак, вы видите, дорогие друзья, что в конце концов не так уж трудно быть счастливым, если только вы начнёте делать это правильно. Судя по результатам, формифолку, похоже, пошли именно по этому правильному пути.

Я хотел ещё кое-что спросить у Бочколобого, поэтому при следующем визите задал ему этот вопрос:

– Возможно ли это, мудрый учитель, что у твоего народа нет абсолютно никакого руководителя, никакого надзирателя, никакого правителя?

Великий учёный формифолку перестал читать свои книги, которые лежали перед ним раскрытыми – по одной под каждой рукой и по одной под каждой ногой, – когда я протянул ему свою серебряную табличку.

– Маленький барон, – отвечал он, – если бы только существовал куст ежевики, достаточно большой, чтобы все вы, люди верхнего мира, могли прыгнуть в него, и если бы вы только могли избавиться от своих ушей, вы скоро избавились бы от своих правителей, которые угнетают вас, которые мучают вас; ибо ни у кого не было бы желания быть правителем, если бы не было никого, кто мог бы смотреть на него и если бы он не мог слышать, что говорят о нём льстецы. Тщеславие – это почва, из которой вырастают правители, как грибы вырастают из богатого суглинка наших тёмных пещер. Они притворяются, что им нравится эта власть. Не верьте им. Это удовлетворение их тщеславия и ничего больше.

Если бы только в твоей власти было сказать каждому, кто жаждет стать правителем, такие слова как: «Хорошо, брат, ты будешь правителем, но помни, слабый человек, что когда ты наденешь свой красивый мундир и сядешь на своего коня, когда ты будешь скакать во главе отряда и кавалькады с десятью тысячами вооруженных людей, следующих за тобой пешком, как рабы за своим господином, и аплодисменты глупой толпы будут раздирать воздух, ни один глаз не увидит великолепия твоего триумфа и ни одно ухо не услышит оглушительных криков!» – поверь мне на слово, маленький барон, никто больше не захочет быть правителем.