Невероятное путешествие

Дверь отворилась и оттуда вырвался чудесный запах сала и яиц. Терьер призвал на помощь все свои чары: заискивающе замахал хвостом, прижав уши к голове и сморщил нос, глаза у него хитро заблестели.

Последовало изумленное молчание, а затем — низкий добродушно-веселый мужской голос произнес: «Вот так гость!».

Обладатель голоса оглядывал странного посетителя, чьи глаза теперь так закатились, что, почти исчезли подо лбом.

Человек обернулся назад и сказал что-то. Из помещения ему ответил приятный, мягкий, женский голос. Послышались шаги. Терьер решительно завилял хвостом.

На пороге остановилась женщина, с удивлением глядя на белое чудище. Когда же ее лицо осветилось улыбкой, пес воспитанно протянул ей лапу. Обезоруженная, женщина рассмеялась, нагнувшись, потрясла лапу, потом пригласила пса за собой в дом. Терьер вошел вежливо и с достоинством и пристально, с надеждой уставился на плиту.

На этот раз ему очень повезло, так как во всей округе не было более гостеприимного дома и более добрых людей. Здесь жила немолодая чета — Джеймс и Нэлл Маккензи. Теперь они были одни в просторном доме фермы, где еще сохранилась атмосфера большой, дружной семьи, жившей здесь. Маккензи хорошо относились к животным, так как у них выросли восемь детей и в доме беспрерывно появлялись то осиротевшие котята, то непризнанные дворняжки, то брошенные детеныши выдры, то какие-нибудь другие беспризорные животные. Сначала они жили во дворе, но потом неизменно, под самыми нелепыми предлогами, переселялись в дом. Мягкое сердце Нэлл Маккензи было беззащитно перед ними, как прежде, так и теперь.

Нэлл дала гостю миску объедков, он жадно их проглотил, не прожевывая, и опять уставился на нее, прося добавки.

— Да он же умирает с голода! — воскликнула она в ужасе и отдала псу собственный завтрак.

Все было так же, как много лет назад, — будто это один из ее сыновей притащил очередную полудохлую от голода собаку. А пес наслаждался, опустошал одну за другой миски, едва они оказывались на полу. Джеймс молча протянул и свою тарелку, и… с тем же результатом. За этим последовал поджаренный хлеб и целый кувшин молока.

Наконец, раздувшийся и довольный, старый пес растянулся на коврике у теплой плиты, а Нэлл принялась готовить новый завтрак.

— Какой он породы? — спросила она немного погодя. — Я никогда не видала такого уродца… Он выглядит так, будто его зачем-то втиснули в чужую шкуру.

— Это английский бультерьер, — ответил ее муж. — Отличный экземпляр, между прочим — настоящий старый боец! Я их очень люблю. Видно, совсем недавно был в переделке, а ему должно быть добрых десять-одиннадцать лет.

Почувствовав в голосе мужчины восхищение и уважение, столь редко выпадающие на ее долю, собака от счастья заколотила хвостом о пол, потом вскочила и ткнулась костлявой головой в колени хозяина.

Одобрительно посмеиваясь, Маккензи поглядел вниз:

— Самоуверен, как бес, но неотразим! Не правда ли? Все же — что нам с тобой делать?

Нэлл погладила собаку по плечу и почувствовала под рукой шрамы. Разглядев их поближе, она удивленно сказала мужу:

— Это следы когтей. Очень похоже на те, что медведь оставляет на свежем дереве, только меньше…

Они молча смотрели на собаку у своих ног, думая, что за драма разыгралась совсем недавно где-нибудь в лесу. Сейчас Маккензи впервые разглядели, что в глубине веселых маленьких глазок собаки лежат тени, что шея неестественно тонка, что хвост неутомимо и радостно колотящий пол, облинял и истрепался. Перед ними была всего-навсего измученная старая собака, изголодавшаяся не только по пище, но и по ласке.

Ни у одного из супругов не возникло и тени сомнения, что будет дальше. Пес останется у них, если захочет и будет получать от них все, в чем нуждается.

Они безуспешно обследовали белую шкуру и розовые уши, надеясь найти клеймо с номером. Затем было решено, что когда Маккензи поедет позднее в город за частями к новой маслобойке, то наведет справки, сообщит о находке полиции и, может быть, даст объявление в городскую газету. Ну, а если из этого ничего не выйдет…

— Тогда ты, надо думать, сел нам на шею на всю жизнь, старый бродяга! — бодро сказал Маккензи, ловко подталкивая гостя носком ботинка так, что тот перевернулся с блаженным вздохом на спину и подставил подмышки, чтобы их почесали.

В это утро, открывая дверь, Маккензи увидел диких уток, летящих к маленькому озеру, куда впадал ручей, бегущий мимо фермы. Было еще достаточно рано, чтобы сходить поглядеть, там ли они.

Он сунул в карман пригоршню патронов, снял со стены старую двустволку и отправился к озеру. Нэлл стала убирать со стола, обходя развалившуюся посреди комнаты собаку или перешагивая через нее. Собака следила за каждым движением женщины полуприкрытыми глазами.