Невероятное влечение

Оуэн стоял у дивана, недалеко от распахнутых настежь дверей — Александра мгновенно узнала его высокую, подтянутую фигуру. Он обернулся.

Александра нерешительно застыла на пороге. Прошло девять лет. Когда‑то Оуэн был красивым молодым человеком. Сейчас бывшему жениху было тридцать, и он казался даже более привлекательным и энергичным, чем прежде, — годы явно пошли ему на пользу. Александру била дрожь, но сердце наполнилось теплотой. Она невольно расплылась в улыбке.

Оуэн не улыбнулся в ответ, он застыл на месте, окидывая ее пристальным взором с головы до ног.

— Александра! — наконец‑то сказал он. — Боже мой, как я рад тебя видеть!

Она ринулась вперед, Оуэн тоже пошел к ней. В центре комнаты они встретились, сразу схватившись за руки. Ладони Оуэна были такими знакомыми — большими, теплыми, сильными.

— Я тоже рада видеть тебя, Оуэн, — прошептала она, нисколько не кривя душой.

— Ты совершенно не изменилась, — хриплым от волнения голосом сказал он, медленно рассматривая каждую черточку ее лица, — и все же ты еще красивее, чем когда бы то ни было.

Александра снова улыбнулась:

— Я — не ослепительная красавица, способная свести с ума, и мы с тобой прекрасно знаем это. К тому же я теперь — незамужняя немолодая женщина.

Впервые с момента их встречи лицо Оуэна озарилось улыбкой, и ее сердце затрепетало. Помнится, когда‑то его улыбки озаряли все вокруг, сейчас же это была лишь бледная тень прошлого великолепия — что, впрочем, было вполне объяснимо, ведь он только что потерял жену.

— Если ты — немолодая, то я — просто старик, — возразил Оуэн. — И ты так прекрасна — а мы слишком давно не виделись, — что мое сердце колотится безумно, и я никак не могу его унять.

Александра почувствовала, что ее собственное сердце тоже забилось чаще. А еще вдруг осознала, что они по‑прежнему держатся за руки. Она мягко освободила свою руку и сказала:

— Я так сожалею по поводу кончины леди Сент‑Джеймс!

Улыбка сбежала с лица Оуэна, и он взглянул Александре в глаза:

— Спасибо. Она была доброй, великодушной женщиной, и все произошло так быстро, что мне потребовалось немало времени, чтобы оправиться от потрясения.

Александра коснулась его локтя:

— Присядем? И надеюсь, ты составишь нам с сестрами компанию за обедом?

Она оглянулась. Оливия и Кори по‑прежнему нерешительно топтались на пороге комнаты.

Оуэн улыбнулся им:

— С большим удовольствием останусь на обед. Добрый день, мисс Болтон, привет, Кори. — Он снова обернулся к Александре: — Никак не могу привыкнуть к твоим сестрам. Когда я последний раз видел их, они были маленькими девочками. Они обе такие красивые — и ты замечательно вырастила их.

Глаза Оуэна, излучавшие теплоту, вдруг изменились и стали острыми, проницательными, стоило ему заметить на Александре дорогое платье из малинового шелка — и бриллиантовый браслет, стоивший целое состояние, на ее запястье.

Александра вспыхнула. Она была одета как знатная, богатая леди — тогда как на сестрах красовались старомодные и много раз штопанные платья.

— Я делала все, что было в моих силах, — ответила Александра.

— Как я понимаю, герцога нет дома? — вдруг спросил Оуэн.

— Он сегодня в Манчестере, — объяснила она, чувствуя себя теперь крайне неловко.

Оуэн внимательно посмотрел на нее:

— Нам нужно многое обсудить, наверстать упущенное.

— Да, обязательно. — Александра решительно улыбнулась. — Почему бы нам не перекусить, ведь уже половина второго? А потом мы можем прогуляться по саду и предаться воспоминаниям.

— Мне бы этого хотелось… очень.

Они восхитительно перекусили, завершив обед, состоявший из жареной цесарки, лимонными пирожными и изысканным сотерном. Оуэн любезно отодвинул стул Александры, и она улыбнулась ему. Находиться в компании бывшего возлюбленного было так же естественно, как в обществе сестер. Казалось, будто они не виделись всего несколько дней, а не долгие годы. Первоначальная неловкость исчезла. Они с Оуэном были лучшими друзьями — и всегда будут лучшими друзьями, подумала Александра.

И все‑таки они были ближе, чем просто друзья. Конечно, между ними существовало нечто большее — их прошлое.