Невероятные истории про любимых питомцев (сборник)

Через двадцать один день крысиные цыплята вывелись без особых хлопот. Правда, вывелась всего лишь половина цыплят. Остальные яйца оказались либо пустыми, либо цыплята были не в силах выбраться из скорлупы. Мы тогда ещё не научились им помогать.

Я гордо стал раздавать цыплят соседям. Ещё бы, всё получилось! Только соседи не очень радостно брали цыплят: близилась осень, а осенние цыплята, как правило, невезучие. То ворона утащит, то замёрзнет цыпленок, то его калиткой прищемит. Тем более они без курицы – сами по себе. Вот и лезут куда не надо.

Я помню, однажды осенью возвращался на машине из Крыма. В одном посёлке я остановился у магазина. Смотрю, ходят очень красивые куры и с ними цыплята.

Я спрашиваю у хозяйки:

– Не подаришь ли цыплёночка?

Она отвечает:

– Хоть всех забери. Они осенние, вряд ли выживут.

И верно, не выжили. Все так и пропали один за другим.

Тем не менее, всех моих цыплят разобрали. И я решил продолжить эксперименты.

В этот раз я решил всё делать по правилам. Приготовил всё к весне. Мало того, я решил выводить не цыплят, а цесарок. И не просто так, а уже адресно.

Тогда я жил в селе Троицком под Преславлем-Залесским и очень дружил с местными бабушками. Я говорил им:

– Цесарки – самые полезные в хозяйстве птицы.

– Почему?

– Во-первых, они летать умеют. Во-вторых, они едят колорадского жука.

В те годы, как назло, был большой урожай этих полосатых вредителей, а значит, был большой удар по картошке. А я, как вечный защитник всех урожаев, не мог с этим мириться.

– Ну, что они летают, в этом радости мало, – говорили бабушки, а про жуков помалкивали.

– Как это мало? Красивая стая птиц летит над деревней. Садится на церковь вся подсвеченная. Каково?

– Таково. А там их ребята из рогаток постреляют или из духовок. Лучше пусть уж дома сидят. А что ты там про жуков говорил, милок?

– А то и говорил, что цесарки колорадских жуков едят.

– Сами?

– Конечно, сами. Ходят и едят, ходят и едят.

Возможность кормить цесарок колорадскими жуками сильно прельщала бабушек.

– А почём возьмёшь за курёночка?

– Нипочём не возьму. Так отдам, в подарок к Восьмому марта.

– Восьмое марта уже кончилось. Хватился, Николаич!

– А мы за будущий год засчитаем.

В общем, убедил я бабушек. Осталось только достать цесарочьи яйца.

В этом, как всегда, помогло моё знаменитое писательское имя. Я позвонил в Загорск на птичью фабрику:

– Здравствуйте, это Эдуард Успенский говорит.

– Здравствуйте.

– Вы меня знаете?

– Не знаем. А кто вы?

– Я писатель.

– Всё равно не знаем.

– А «Радионяню» знаете?

– Не знаем.

– А Чебурашку знаете?

– Чебурашку знаем.

– Это я его придумал.

– Теперь знаем.

– Скажите, можно к вам приехать?

– Конечно, можно.

И я поехал на фабрику. Меня очень ласково приняли в конторе. Спросили, зачем мне понадобилась их фабрика.

– Хочу цесарок вырастить. Хочу бабушкам помочь.

Спросили, не могу ли я выступить перед сотрудниками и детьми.

– Могу выступить, конечно.

И мы договорились, что мне дадут сотню цесарочьих яиц, а я выступлю перед ребятами.

Потом мне дали белый халат, целлофановые бахилы, что-то очень похожее на облегчённый противогаз и повели на фабрику.

Фабрика напоминала куриный концлагерь. Несколько длиннющих бараков, параллельных друг другу, а в бараках длиннющие клетки. И куры… куры… куры… куры… до горизонта.

Через несколько дней я удачно выступил перед ребятами и получил в своё распоряжение сотню цесарочьих яиц.

Я уложил их в пластмассовые секторы инкубатора и запустил машину у себя дома на Клязьме.

Цесарки выводились без проблем. До сих пор я с радостью вспоминаю, как весёлые цесарочьи ребята разбивают скорлупу и практически выпрыгивают из яиц.

Скорлупа у цесарочьих яиц очень твёрдая, и разбить её и вылезти наружу могут только по-настоящему крепкие цесарята.

Когда мне давали яйца цесарок, служащие птицефабрики говорили мне:

– У них выводимость семьдесят процентов.

У меня, кажется, вывелись все сто. И счастливый и довольный, я повёз цыплят-спасателей в село Троицкое под Переславль.

Там я разделил цыплят на десятки и торжественно стал разносить по деревне.

– Евдокия Павловна, это вам.

– Ой, какие они маленькие! Давай, пересыпай их в лукошко.

– Татьяна Семёновна, а это вам.

– Куда ж я их дену, их мои куры заклюют. Разве что в ящик из-под телевизора.

– А что, хорошая мысль, Татьяна Семёновна. Можно и в ящик.

Так что я пристроил всех цесарок в хорошие дома и руки и стал ждать победного результата.

Победного результата я не дождался. Дело в том, что я не учёл одного обстоятельства. Чтобы цесарки ели колорадского жука, их надо было натаскивать на это. Надо было сначала собирать этих жуков с картошки, перемешивать с куриной едой и приучать к ним птенцов.

Так что мои цесарки, будучи колорадски неграмотными, просто гуляли по картошке и иногда летали по селу отдельными стаями.

Летали они недолго. Цесарки несут небольшие яйца и не часто. Бабушки не собирались их кормить, а наоборот, сами их съели.

Факир не был пьян, но фокус всё равно не удался.

Но я не падал духом. Тут как раз случилась оказия. Мой друг Виктор Демахин возвращался из Голландии. Я прошу его по телефону: